Борьба с контрафактом в легкой промышленности пока зашла в тупик

Машиносчитываемая маркировка произвела революцию. По уровню значимости для торговли её появление можно сравнить только с контейнерной революцией 60-х годов XX века, которая позволила ускорить погрузочно-разгрузочные работы на порядок и создала мировую глобальную торговлю в современном виде.

Каждый раз когда вы покупаете продукты, кассир использует машиносчитываемую маркировку для фиксации торгового чека. Именно она позволила создать гипермаркеты, формат которых без компьютеризации, на основе автоматического считывания данных о товаре, невозможен.

Торговая маркировка двумерным штрихкодом не обладает одним важным свойством – она не позволяет бороться с контрафактом. Всё очень просто - она легко уничтожается. Для придание маркировке защитных свойств она должна быть интегрирована в продукцию, например, нанесена лазером или выбита (приблизительно как имя на памятнике). В апреле 2017 года Виктор Евтухов, заместитель главы Минпромторга, в интервью «РИА Новости» заметил:

«Еще одна проблема — это нелегальный оборот, в легпроме он очень большой. Сейчас мы начали эксперимент по маркировке, по изделиям из меха прошел успешно и уже подготовлен еще ряд позиций… Какая будет маркировка — пока вопрос. Это могут быть RFID-метки, DataMatrix, QR-код, в зависимости от стоимости товара и доли нелегального рынка… Чем хороша маркировка? … Если нет маркировки, то ясно, товар априори находится нелегально в обороте и должен быть из оборота изъят».

«Сама метка будет стоить до десяти рублей. Главная задача — навести порядок на рынке. Создать прозрачную, честную конкурентную среду. Это актуально не только для рынка легкой промышленности, но и для многих других отраслей. С нелегальным оборотом борются все страны».

Евтухов заслуживает глубокого уважения хотя бы организацией серии телепередач, где он выступал ведущим и брал интервью у российских промышленников различных отраслей. Это очень достойная позиция, когда значимый федеральный чиновник делает шаг навстречу коммерсантам, а не те добиваются разговора с ним.

Евтухов, несомненно, в курсе, что проблема организации защиты от контрафакта лежит в неотторжимости маркировки от изделия. Меховые изделия для пилотного проекта были выбраны, вероятно, из-за высокой стоимости продукции. Защитная маркировка – удовольствие дорогое, и в 10 рублей при небольших партиях уложиться сложно, особенно когда неизвестно какую маркировку предпочесть. В меховой шубе стоимостью в десятки тысяч рублей лишние 10 – 100 рублей особой роли не сыграют. Но в меховых изделиях неотторжимость марки организовать сложно. Первое, что приходит в голову - прочно пришить марку. Но китайцы (основные поставщики контрафакта) смогут нашить и спороть десятки таких марок при необходимости.

То есть, для качественного функционирования системы защиты от контрафакта необходимо создание межотраслевой системы идентификации, которая дополняет защитные свойства марки компьютерной проверкой её легальности. Представьте себе алкогольную ЕГАИС и умножьте её в 10 или 100 или 1000 раз. Вот такой масштаб задачи стоит перед Минпромторгом.

Сегодня Известия сообщили, что:

• «Виктор Евтухов направил на согласование в Минэкономразвития и МВД законопроект, который оказался в распоряжении газеты «Известия». Ведомство предлагает оптимизировать расходы на утилизацию продукции легкой промышленности и вменить в обязанности владельцам контрафактных и фальсифицированных товаров оплату хранения, транспортировки и уничтожения продукции на территории России».

Далее издание делает вывод, что в России из-за угрозы физического уничтожения продукции рынок контрафакта в легкой промышленности исчезнет, особенно это касается реплики известных торговых марок. При этом само издание уточняет, что :

• «объем незаконного оборота продукции легкой промышленности достиг предельных показателей. Совокупный размер теневого рынка товаров легкой промышленности достигает 1 трлн рублей (30% от суммарного объема ввозимых и производимых товаров легкой промышленности в РФ)».

Это несколько наивный вывод. Сам текст проекта от начала 2016 года («Известия» иногда грешат неадекватным определением новизны документов) предусматривает не ужесточение наказания в виде уничтожения продукции, а просто попытку сократить расходы на утилизацию контрафакта, так как финансирование такой деятельности сокращается из-за текущих проблем бюджета. А действующий регламент по уничтожению, в реальности, не смог помешать росту теневого оборота.

Правильный вывод, вероятно, в том, что Минпромторг так и не смог определиться с эффективным путем внедрения маркировки в легкой промышленности. И единая система идентификации продукции оказалось сложнее, чем предполагалось. Представляется, что специалисты министерства столкнулись не с техническими, а с логическими сложностями. Система должна иметь унифицированный подход и расширяемость, что сложно добиться при широком разнообразии продукции легкой промышленности.

Поэтому мы делаем вывод, что борьба с контрафактом в легкой промышленности пока зашла в тупик. Подчеркиваем – пока, так как эта проблема очевидно сложная, но не непреодолимая.

P.S. Скорее философское замечание. Почему все-таки регламентом предусматривается уничтожение качественной продукции и сырья? Обидно. С помощью системы аукционов возможно было бы их продавать с требованием уничтожения видимой принадлежности к известному бренду. Возможно, что Минпромтоорг считает, что расходы на уничтожение пока меньше расходов на дальнейшую реализацию.

Текст проекта, который стал эксклюзивно доступен «Известиям», можно прочитать здесь.