SULARU во ВКонтакте SULARU в Яндекс.Дзен SULARU в Blogger SULARU в GoogleNews SULARU RSS
темы

40 лет назад начался большой экономический эксперимент в Китае

Дэн Сяопин толкнул страну к «реформам и открытости», запустив подъём экономики от руин Культурной революции до второй по величине на планете. В ознаменование начала процесса гонконгское издание SMCP вспоминает силы, которые в конечном итоге трансформировали мир.

40 лет назад начался большой экономический эксперимент в Китае

Когда Китай приступил к радикальным экономическим изменениям 40 лет назад, обычные канцелярские кнопки и резинки были фронтиром новой эры, пишет South China Morning Post (SCMP).

Продавец Чжан Хуамэй, которая продавала мелкие предметы для рабочего стола в переулке позади ее дома в городе Вэньчжоу на юго-востоке Китая, стала первым предпринимателем в стране, которая получила лицензию на предпринимательскую деятельность в качестве единоличного собственника.

До этого Чжан и другие бизнесмены, подобные ей, должны были быть начеку, чтобы властям не удалось задушить инициативу начинающих «буржуазных» элементов, которые начали появляться после Культурной революции.

«[Прежде чем я получила лицензию], мы должны были убегать и прятать наш товар, когда приходили инспекторы [чтобы поймать уличных торговцев]. Но в 1979 году [местные чиновники] пришли, чтобы сказать мне, что я могу подать заявку на бизнес-лицензию. Так и сделала», - вспоминает она.

С тех пор её бизнес на кнопках и резинках поднимался и угасал, умирал и воскресал снова и снова, следуя многочисленным поворотам и ухабам новой политики "реформ и открытости", принятой в Китае 40 лет назад.

Новая эра началась в конце 1978 года, когда руководящий орган правящей Коммунистической партии - Центральный Комитет - собрался, чтобы положить конец идеологическим потрясениям, отложить классовую борьбу и открыть двери для экспериментов с частной собственностью.

Толчком была инициатива лидера страны Дэна Сяопина, и этот толчок дал начало новому прагматичному периоду, в котором во главу угла ставились результаты экономической деятельности. В последующие годы партия продолжит ослаблять государственный контроль во многих экономических и социальных сферах, легализуя частную собственность и рыночную конкуренцию, открывая путь иностранным инвестициям и международной торговле.

Изменения превратили Китай из одной из беднейших стран мира во вторую по величине экономику планеты. Предприниматели присоединились к партии, и Китай стал сторонником свободной торговли на международной арене. Но одно ограничение, установленное Дэном в 1979 году, остается неизменным: не может быть никаких возражений к правилам, устанавливаемых партией.

Китай сейчас сталкивается с новыми проблемами, такими как замедление экономического роста и торговая война с Соединенными Штатами. И наблюдатели всё чаще задаются вопросом, насколько далеко страна может идти по пути экономических реформ без политических изменений.

Во время своей поездки в южную провинцию Гуандун в прошлом месяце китайский президент Си Цзиньпин сказал, что он готов подтолкнуть политический процесс, остановленный 40 лет назад. В то же время он вряд ли откажется от курса, которого придерживался с момента прихода к власти, а именно от централизации власти и возрождения идеологических кампаний.

«Три выгоды»

Когда Дэн подтолкнул Китай к «реформам и открытости», его цели заключались в том, чтобы предотвратить повторение Культурной революции и спасти коммунистическое управление, пошатнувшееся от десятилетий хаоса и культа личности Мао Цзэдуна.

В 1974 году Дэн оказался в центре китайской политики в третий раз, и страна была в руинах после десятилетия беспорядков.

"Дэн был лично очищен во время Культурной революции. «Реформы и открытость» стали отражением его реакции на Культурную революцию, это было также коллективное отражение реакции всех китайцев [на желание избавиться от последствий]", - рассказывает историк из Гуанчжоу Юань Вэйши.

Новое направление было установлено 18-22 декабря 1978 года, когда Центральный комитет партии под председательством Дэна официально отменил "Два абсолюта", принципа, который поддерживал всё сказанное и указанное Мао, и заменил его принципом "практика является единственным критерием проверки истины".

Лю Джи, бывший заместитель директора Китайской академии социальных наук и видный теоретик партии, который консультировал бывшего председателя Цзян Цзэминя, пояснил, что новый лозунг означал, что теперь Китай не должен был соблюдать все сказанное Мао.

"Мы должны были экспериментировать, чтобы узнать, что было правильным. Изначально самой важной особенностью социализма была государственная собственность, но Дэн прекратил дебаты о ней. Еще одной особенностью была плановая экономика, но Дэн отменил и эту черту социализма. Всё, на чём он настаивал, был рост производительности. Без Дэна Коммунистическая партия Китая закончилась бы еще до конца Советского Союза", - сказал Лю в эксклюзивном интервью SCMP.

В последующие годы партийные встречи и государственные средства массовой информации повторили призыв к "либерализации мышления", запуская волну экспериментов, в том числе создание многих специальных экономических зон: сперва в прибрежных провинциях Гуандун и Фуцзянь, а затем в Шанхае и на севере.

В Восточной провинции Аньхой жители села Сяоган были одними из первых, пересекших линию коллективной собственности. Они поделили землю, принадлежащую коммуне, и позволили фермерам собирать собственный урожай. Этот шаг не дал фермерам официальной собственности на землю, но они смогли претендовать на личную собственность на урожай.

В соседней провинции Чжэцзян, Чжан Хаумэй параллельно получила ее новаторскую коммерческую лицензию.

"Это была огромная разница, потому что я смогла вести бизнес открыто с тех пор", - сказала она.

Реформы Дэна чуть не сошли с рельс после событий 1989 года на площади Тяньаньмэнь, соответствующего разгона студентов и распада Советского Союза. Всё это усилило консервативное крыло на политической арене.

Консерваторы поставили под сомнение важность нового экономического направления, что побудило Дэна отправиться в Шанхай и Гуандун, чтобы лично распространить своё послание. Именно его поездки в Гуандун в 1992 году, когда он заявил, что "развитие является жесткой правдой", прекратило все открытые дебаты о капиталистической или социалистической природе реформ. Вместо этого теперь должна была быть оказана поддержка любым реформам, которые приносят пользу производительности, общей силе страны и уровню жизни населения. Собственно тогда Дэн и объявил о «трёх выгодах».

«Принцип «три выгоды» расширил понятие социализма. Это было очень важно в то время. Я думаю, у Дэна не было догм о социализме, единственным критерием являлся... принцип, может ли он сделать Китай богатым и сильным», - объяснил Лю Джи.

Этот подход завершился кульминацией в 2001 году, когда Китай вступил во Всемирную торговую организацию (ВТО), что стало датой его официальной интеграции в глобальную рыночную экономику. К тому времени Дэн умер, но Цзян Цзэминь перенял бразды правления. Он согласился пойти на уступки ВТО и изменить экономические правила Китая. По словам Лю, Цзян верил, что глобализация является необратимой тенденцией. Решение Цзяна было продолжением политики Дэна.

"С точки зрения реформ, Цзян на самом деле не придумал ничего нового. Он в основном следил за успехами реформ Дэна и помогал им", - отметил партийный теоретик.

В 2002 году партия приняла теорию Цзяна "О трех представителях", исправила Устав КПК (коммунистической партии Китая), позволяя капиталистам вступать в ряды коммунистов.

Сегодня Китай имеет крупнейшие в мире золотовалютные запасы и стал второй по величине национальной экономикой после Соединенных Штатов. Его доля в мировой экономике выросла с какого-то 1,8% процента в 1978 году до 18,72% в 2018 году, по данным Международного валютного фонда.

Эзра Фогель, почётный профессор социальных наук Гарвардского университета, сказал, что Китай обязан изменениям подходу Дэна.

"Успех реформы Дэна и открытая политика привели к фундаментальным изменениям за последние 20 лет, отходу от чрезмерного левого подхода и позволили китайцам получить доступ к последним достижениям в науке, технике и управлении. А это обеспечило основу для быстрого экономического роста, что позволило Китаю достичь беспрецедентного роста в течение четырех десятилетий», - сказал Фогель.

Политика перемен

Хотя Китай был готов принять рыночные реформы, коммунистическая партия неохотно приступила к политическим переменам. За последние четыре десятилетия были предприняты непоследовательные попытки лучше определить функции партии и правительства, а также ввести некоторые избирательные процедуры и прозрачность в выборах партийных чиновников.

Китай также разрешил выборы на уровне села и муниципалитетов, но подавление протестов в деревне Вукан в Гуандуне в 2016 году, закончившееся тюрьмой для популярного лидера поселения, показало, что партия сохраняет железную хватку на низовом уровне. Демократия в западном стиле вообще никогда не была в китайской повестке дня, и конечной целью любого рода институциональной реформы в Китае является повышение потенциала партийного управления.

Но, по словам Фогеля, одной из важнейших политических реформ Дэна стало создание современной гражданской службы.

«Дэн провел политические реформы по созданию регулярных офисов, представив экзаменационную систему, которая повысила квалификацию их работников и обеспечила им лучшее понимание проблем, с которыми сталкивается правительство. После 1978 года подготовка чиновников в менеджменте и разрешение использовать информацию из-за рубежа расширило разнообразие мнений», - сказал он.

Дэн также попытался обеспечить коллективное руководство в верхнем эшелоне партии, чтобы избежать повторения неограниченности власти Мао. Но эти предложения так никогда и не были утверждены.

Встревоженный протестами и плакатами, призывающими к демократии, Дэн распорядился о подавлении волнений в 1979 году и установил свою чёткую границу для политической и институциональной реформы в Китае - «Четыре кардинальных принципа» (отстаивать социалистический путь, диктатуру пролетариата, руководство со стороны партии, а также марксизм-ленинизм и идеи Мао Цзэдуна), которые ясно дали понять, что партия не позволит кому-либо оспорить её решения.

Эти принципы надели смирительную рубашку на политические перемены. Даже в 1980-х годах, когда Дэн поручил бывшему премьеру Чжао Цзыяну (проведшему последние 15 лет жизни под домашним арестом) исследовать способы разделить роли и функции партии и правительства, партия осталась доминирующим игроком.

Ву Гогуан, который был частью команды Чжао, ранее говорил, что Дэн хотел только улучшить административную эффективность, но Чжао хотел пойти дальше. В своих мемуарах, опубликованных в Гонконге после его смерти, Чжао пишет, что он не намерен принимать демократию в западном стиле, но он хотел бы повысить прозрачность партии и правительства, ввести выборы в партию и предоставить публике больше возможности выражать мнение и участвовать в политических процессах.

«Когда экономические реформы углубились, сопротивление консервативных сил в партии стало больше. Без политических реформ трудно провести углубление экономических реформ», - написал Чжао.

Эти усилия по внедрению политических реформ были прерваны после разгона Тяньаньмэня, и больше они никогда не были открыты для обсуждения.

"События 1989 года на площади Тяньаньмэнь [разгон] были переломными... После Тяньаньмэня не было никакой политической реформы вовсе ", - сказал Ву, который сейчас является профессором политологии в Университете Виктории в Канаде.

Но проправительственный ученый не соглашается с таким мнением, ссылаясь в качестве доказательств политических изменений на выборы на уровне деревни и округов, изменения в системе владения домашних хозяйств, которая произошла в Сяогане и других местах, и даже на рыночные реформы, которые позволили владение частными компаниями.

"Многие люди говорят, что Китай провел только экономические реформы и не было никакой политической реформы, это неправильно. Китайская экономика и политика связаны между собой и взаимодействуют. Политические и экономические реформы не могут быть разделены. Если серьёзно, то как вы можете построить рыночную экономику без взаимозависимости между правительством и предприятиями?", - считает Ли Джунру, бывший заместитель главы Центральной партийной школы и теоретик партии во время администрации Си Цзиньпина и его предшественника Ху Цзиньтао.

После 40 лет

Прошло 40 лет. Из них последние 6 лет приходятся на председательство Си Цзиньпина. Как и Дэну, ему пришлось противостоять мнению партии на сложном перекрестке, когда элита была пронизана коррупцией, а членство в партии рассматривалось ей как средство для продвижения по службе, а не отражала веру в идеалы коммунизма.

Си отреагировал на эти вызовы, сделав сильный ход - отправил тысячи коррумпированных чиновников в тюрьму, перетасовал партийных и государственных чиновников, искореняя сложившиеся группировки, очищаясь от предпринимателей, которые помогали политической элите выводить деньги за рубеж, и ужесточая контроль над средствами массовой информации, искусством и образованием.

В марте 2018 года Си также добился радикальных изменений путем слияния и реструктуризации партийных и правительственных органов, например, поставил правительственные «Государственное управление по делам религий» и «Управление по китайским заморским отношениям» в подчинение одного из департаментов ЦК КПК. Вместо того, чтобы и далее отделять правительство от партии, Си толкнул их в объятия партии, чтобы контролировать каждый аспект в стране.

"[Топ-помощник Си] Ван Хунинг верит в новый авторитаризм. То, в чем Китай нуждается, – это в системе, но авторитаризм всегда был музыкой для ушей политиков ", - сказал бывший чиновник правительства.

Силовой стиль Си помог ему раздавить оппозиционные голоса, но подход повышает риск ошибок, которые Китай может себе позволить.

"Самым важным инструментом по работе с кадрами сейчас считаются сессии самокритики, но кто будет искренним на таких сессиях?" – рассказал исследователь китайской партийной организации, ссылаясь на заседания, где партийные кадры должны признавать свои недостатки.

Си неоднократно обещал углубить реформы, но как далеко он готов идти, остается неясным. В частности, не совсем понятно, как Китай намерен бороться с замедлением роста экономики, противостоять в торговой войне Соединенным Штатам и преодолеть нарастающий пессимизм в частном секторе.

Наблюдатели искали признаки изменений в конце прошлого месяца, когда Си сделал свое громкое путешествие в Гуандун на фоне растущей озабоченности делового мира на тему того, что партия отдаёт приоритет государственной промышленности за счет частного сектора. Посещая частные компании в этом рагионе, Си сигнализировал, что партия продолжит оказывать поддержку частному сектору и что экономические реформы и открытость будут продолжаться.

Кроме того, партия провела ряд совещаний на высшем уровне, показывающих поддержку предпринимателям. 1 ноября президент сделал заявление для группы бизнесменов, куда вошли миллиардеры Робин Ли из Baidu и Ма Хуатэ из Tencent.

"Некоторые утверждают, что частная экономика завершила свою миссию и исчезнет... Некоторые ошибочно утверждали, что создание партийных ячеек и профсоюзов в частном бизнесе предназначено для контроля частных предприятий... Все эти заявления совершенно не верны и не соответствуют политике партии», - сказал Си.

Фогель считает, что «реформы и открытость», начатые Дэном, будет продолжаться под руководством Си, хотя нынешний президент может принять другую методологию.

"Многие из реформ, введенных Дэном все еще продолжаются, но Си усилил контроль над правительством и обществом и расширил микроуправление, в то время как Дэн концентрировался только на основных проблемах и оставлял больше места для специалистов и подчиненных", - сказал он.

Но профессор политических наук Дэвид Шамбаух Джорджа из Университета Вашингтона убеждён, что Си очень отличается от своих предшественников.

"Си систематически откатывает назад многие из основных элементов реформ Дэна, которыми руководствовались лидеры Китая в течение последних четырех десятилетий. Он не соблюдает правила «нет культу личности лидера», «да коллективному руководству и консенсусу в принятии решений», «нет диктату сверху-вниз», «да активному механизму обратной связи с обществом», «да относительной терпимости к интеллектуальной свободе» и другие, которые ранее обеспечивали систему сдержек и противовесов в системе партийной власти", - сказал Шамбаух.

Фогель же говорит, что партия не сможет поддерживать жесткий политический контроль всегда.

"С более чем миллионом студентов, обучающихся за рубежом, и с десятками миллионов туристических поездок за границу каждый год, невозможно иметь жесткий политический контроль над мышлением китайских граждан. Как жесткий контроль был ослаблен после 1976 года, так и контроль над выражением различных взглядов, вероятно, снова будет ослаблен в какой-то момент. Китайские граждане слишком тщательно взаимодействуют с событиями во всем мире, чтобы китайские лидеры имели реальную возможность обеспечить длительный жесткий контроль над мышлением ", - заключает Фогель.

Conclusio

В конце ноября в Аргентине состоится встреча Си Цзиньпина и президента США Дональда Трампа. Весь мир надеется на прекращение торгового противостояния между крупнейшими экономиками мира и заключению любого рода торговой сделки. Трамп рассчитывает продавить председателя Си, но статья гонконгских коллег в очередной раз демонстрирует железный характер китайского лидера под маской восточной мягкости. Другими словами, он не будет готов выполнить все требования США, а США не готовы на любого рода уступки. Поэтому SULARU в очередной раз убеждается, что «торговый мир» достигнут в ближайшее время не будет.

В Контакте Twitter Одноклассники WhatsApp Viber Telegram E-Mail