Система управления российской наукой не формирует спрос на результаты научной деятельности
Счётная палата РФ отмечает, что уровень финансирования российской науки недостаточен для обеспечения технологического прорыва
Сфера науки и высоких технологий должна стать одним из драйверов социально-экономического роста России. Однако справиться с этой ролью она пока не может, даже несмотря на инвестиции со стороны государства. К такому выводу пришла Счетная палата РФ (СП), изучив (.pdf) основные препятствия, которые сдерживают развитие российской науки.
«В 2017 году, занимая 10 место в мире по затратам на науку и 5 место по абсолютным масштабам занятости в этой сфере, в части результативности научной деятельности Россия на порядок отстает от стран-лидеров по количеству патентов: от США – почти в 16 раз, от Китая – в 38 раз», - сообщила на Коллегии заместитель Председателя СП Галина Изотова.
По её словам, внутренние расходы на науку росли с 2000 года. В 2019 году общий объем ассигнований составил 422,15 млрд рублей или 2,65% всех расходов федерального бюджета. Больше половины из них – 243,7 млрд рублей пошли на финансирование прикладных исследований, остальные – на фундаментальную науку.
«При этом по отношению к валовому внутреннему продукту затраты на гражданскую науку в последние годы не увеличиваются. Россия с 1,1% ВВП существенно отстает от ведущих стран мира и находится на 34 месте. Даже в условиях целевых параметров нацпроекта «Наука» расходы увеличатся к 2024 году до 1,2% ВВП. При том, что крупнейшие научно-технические страны тратят на эти цели больше 3% ВВП», - пояснила Галина Изотова.
Основным источником финансирования науки традиционно остается федеральный бюджет – порядка 60-70% расходов на исследовательские работы обеспечиваются за счет госсредств. Доля бизнеса в финансировании российской науки сокращается.
«В странах-лидерах доля финансирования НИОКР бизнесом превосходит долю бюджетного финансирования. Пропорционально это 70% на 30%. В России сейчас обратная ситуация. По данным Росстата, в 2000 году доля бизнеса в финансировании НИОКР составляла почти 33%, в 2016 году — уже 28%. Механизмы и инструменты привлечения внебюджетных средств в сектор науки не определены», - подчеркнула Галина Изотова.
По общему числу занятых в сфере науки Россия держится в первой пятерке стран: в 2016 году в этой сфере трудились 428,9 тыс. исследователей. Однако по числу исследователей в расчете на 10 тыс. занятых в экономике Россия находится только на 34 месте.
«Еще ниже позиция страны по индикатору внутренних затрат на исследования и разработки в расчете на одного исследователя – только 47 место», - констатировала заместитель Председателя СП.
В целом деятельность в секторе российской науки малопривлекательна для ученых, в том числе из-за недостаточного развития соответствующей инфраструктуры и низкого уровня оплаты труда. Например, в Германии уровень заработной платы профессорско-преподавательского состава, занятого в сфере НИОКР, в 3,3 раза выше аналогичного российского показателя, в Чехии – в 1,4 раза. Еще один фактор низкой привлекательности российской науки для ученых – отсутствие эффективной системы стимулирования научной и научно-технической деятельности.
«Действующая система экономических и иных льгот не достигает своей цели – роста коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности не наблюдается», - отметила Галина Изотова.
На Коллегии присутствовал первый заместитель Министра науки и высшего образования Григорий Трубников. Он с выводами Счетной палаты согласился.
«Действительно нужно признать, что доля бюджетных средств сейчас занимает более 60% в общем объеме средств на научные разработки. Бизнес должен более активно привлекаться к этой сфере и более активно работать. Система экономических и иных льгот неэффективна, я соглашусь. Действительно здесь много нужно еще проработать и создать привлекательную систему для бизнеса, участия в НИОКР», - сказал Трубников.
Заключение
Основные проблемы российской науки СП называет в итогах проверки. Например, контрольное ведомство утверждает, что механизм финансирования науки за счет привлечения внебюджетных источников не ведет к росту объема внебюджетных средств, расходуемых на науку. Это противоречит приоритетам Стратегии инновационного развития РФ на период до 2020 года.
Сразу вспоминается интереснейшее интервью руководителя Дальневосточного отделения, вице-президента Академии наук РФ Валентина Сергиенко в конце 2017 года. Он довольно доходчиво объяснил «Интерфаксу», что модернизация науки сейчас крайне расточительна даже с обычной хозяйственной точки зрения, не говоря о «недостаточной» эффективности её развития.
В качестве частного эпизода можно также вспомнить про историю 2018 года, когда благодаря всё той же СП выяснилось, что Минобрнауки растратило 450 млн рублей на «Карту российской науки». Но частные случаи не говорят о системных угрозах. А аудиторы их формулируют. И важнейшим выводом SULARU считает следующий (к самой науке он имеет косвенное отношение):
«Система управления российской наукой не ориентирована на формирование спроса на отечественные результаты научной деятельности, в том числе со стороны бизнеса и промышленных потребителей, а также на создание новых научных знаний, признанных в международном академическом сообществе».
