Пятничные заметки об общинном хозяйствовании в современном мире
Sharing economy – тенденция в экономике не новая, но до сих пор нет устоявшегося российского термина, как и устоявшейся привычки мыслить в рамках такой парадигмы.
Глагол to share – совсем не сложный, означает делиться чем-либо с кем-либо, причем преимущественно бесплатно. Share a bed – разделить кровать. Share a bread – разделить хлеб. Хорошее слово – многогранное, включает при желании значения от милосердия до пошлости. Но перевести в сочетании со словом экономика сложно по двум причинам:
- никак не получается уложиться в два слова, чтобы не потерять смысл,
- и подтекст «бесплатно» не очень подходит к платному обмену в экономике.
Чтобы не путаться, в рамках данной статьи договоримся переводить sharing economy как «общинное хозяйствование», так как именно крестьянская община в России – наиболее точно соответствует духу термина, но не его современному воплощению. Хотя на русский, вероятно, можно перевести и одним словом – взаимопомощь. Мировой «иконой» sharing economy является компания Airbnb, благодаря которой туристы во всем мире получили огромный ресурс аренды жилья в частном секторе. То, что при этом используется интернет, – фактор вторичный. Но, вероятно, именно Airbnb испортила термин.
Сейчас международный интернет-сервис также далек от общинного хозяйствования, как человечество от полёта в другую галактику. Airbnb превратилась из сервиса для людей, который может существовать при любой организации общества от коммунизма до капитализма, в обычную коммерческую компанию, которая постоянно преодолевает и ломает легальное поле для своего развития и заработка прибыли для акционеров. Это совсем не плохо, просто никакого отношения к обсуждаемой теме не имеет. Airbnb – хороший глобальный бизнес оказания востребованной услуги. О взаимопомощи в рамках сервиса ни один клиент или пользователь не думает.
Мир открыт для sharing economy, но люди проходят мимо
Каждый ребёнок в России ходил в школу. Каждый ребенок во время учёбы имел каникулы. И в это время здание школы со всем разнообразным оборудованием от спортивного инвентаря до компьютеров простаивало. Сверхзадача общинного хозяствования – обнаруживать подобные «неработающие активы» и вовлекать их в создание благосостояния для местных жителей. Другой бытовой пример - у соседа есть дрель – он может ею поделиться. Правильно поделиться за небольшую плату, но не с целью получить прибыль, а с целью компенсировать свои расходы на покупку, уход и хранение инструмента. Некоторые дома сдают коммерсантам в аренду свои общие помещения, вроде подвала для офиса или фасада для рекламы, это также пример общинного хозяйствования.
Совсем хороший пример – энергосберегающая политика. Ведь управа любого района в состоянии получить товарный кредит от российского производителя энергосберегающих ламп, тогда как один гражданин это сделать не в состоянии. При этом цена одной лампы при приобретении оптовой партии будет меньше. В теории нужно сделать всего один шаг от управы к жителям и от жителей к управе, чтобы уже через несколько месяцев сэкономить на электричестве. А кредит потом покрыть за счёт экономии. И выделение бюджетных средств после такого шага - совсем необязательное действие. Но в нашей реальности управа и жители не являются соратниками, а скорее противопоставляют себя друг другу.
И последний пример, который заслуживает быть упомянутым, касается автомобилей. Кажется очевидным, что в обычном легковом автомобиле как минимум четыре места, но миллионы москвичей и жителей Подмосковья едут на работу в одиночестве, создавая каждое утро солидные пробки. Все водители всё прекрасно видят и всё прекрасно понимают, но только интернет-сервис такси Uber смог в своё время на этом очевидном факте заработать, хотя сейчас это пытается сделать и Blablacar, вместо того, чтобы жители одного района объединились с точки зрения удобства для пассажиров и приработка для водителей.
Таких примеров можно привести миллион, большинство вещей очевидны, но люди действительно просто проходят мимо.
Алгоритм поиска возможностей в целом естественен
Наверное, почти все родители, если не с первым ребенком, то со вторым обменивались детскими вещами со своими друзьями или коллегами, так как дети почему-то слишком быстро растут, а детские вещи стоят совсем не дешево для времени их реального использования. Это очень естественно и очень показательно. Люди в нашей стране имеют опыт общинного хозяйствования, стоит только посмотреть вокруг и придумать новые возможности.
Однако, это всего лишь первый слой, который может разворачиваться раз за разом по территориальному или отраслевому признаку в другие более глобальные слои экономики. Простой вопрос – почему покупателю электронной книги во всём мире запрещается на программном уровне поделиться прочитанной книгой со своим другом, тогда как ограничений для передачи книги в бумажном виде не существует и даже существуют публичные библиотеки.
Если бизнесы лоббируют законодательные изменения, то почему граждане не делают того же, чтобы не быть зачисленными в «пираты». Торренты для обмена фильмами или программами также естественны, как обычные публичные библиотеки, но они во всём мире запрещаются, а библиотеки поощряются. Цифровая экономика должна менять мир не только для бизнеса или государства. Эта простая мысль ведёт к понятию «гражданское общество» не в политическом, а прикладном значении соблюдения интересов граждан и преодоления их ущемленности в законотворческой деятельности. В каком-то смысле парламенты всех стран мира себя идейно изжили, но реального допуска жителей к обсуждению законопроектов не появилось.
Крайне интересно, почему российское государство переживает о падении производства продуктов питания на приусадебных хозяйствах, что угрожает национальной продовольственной безопасности, но при этом на сайте Минсельхоза РФ или его региональных отделений нет развернутых инструкций по рекомендованным сортам, агротехнике, защите растений, приобретению качественного посевного материала и так далее. Люди тратят гигантские усилия по поиску лучших практик, что и вынуждает сворачивать традиционную для страны деятельность. С другой стороны, сложно припомнить хоть одно садовое товарищество, которое предоставляло своим участникам саженцы или семена хорошо зарекомендовавших себя для данной локальной местности культур. Если у одного садовода есть редкое растение, то при современном уровне развития технологий, даже микроклонирование не является чем-то загадочным, а оно позволяет получить сотни клонов успешного районированного сорта. Этот пример ведёт к понятию приоритета развития «общественных благ», которые зачастую важнее прямых субсидий агропроизводителям.
Роскачество – пример настоящего общинного хозяйствования
Деятельность Роскачества является примером того, как коммерческая идея ведет к взаимопомощи в широком смысле, тесно связанном с понятием «доверие». Роскачество должно помочь хорошим российским товарам успешнее продаваться – это коммерческая идея. Но главное другое – экспертная государственная оценка убирает необходимость усилий по перепроверке на личном опыте качества продукции многочисленных производителей.
Представьте, что при заключении договора уровень доверия между партнерами таков, что не требуются юристы, нотариусы и другие посредники, которые гарантируют максимальную защищенность сделки. В таком идеальном случае появляется большой экономический эффект. Кстати, эта идея минимизации посреднических защитных услуг лежит в основе технологии блокчейн. Роскачество делает в точности тоже самое. Оно убирает необходимость защитных действий для каждого гражданина РФ, что уменьшает время и усилия по выбору подходящих товаров.
Точно также доверие работает в финансах. Если банк знает о клиенте много, то он даст заёмщику меньший процент по кредиту, чем незнакомому посетителю. А родственник может одолжить деньги до получки бесплатно, в отличии от микрофинансовых организаций. В теории каждый многоквартирный дом может иметь кассу взаимопомощи, но проблема в том, что мы обычно не знаем даже соседей по лестничной площадке.
А что происходит в мире?
Во всем мире совместное потребление стало развиваться из-за желания рационально использовать деньги: экономить на энергии, экономить на крупных покупках и даже экономить на удовольствии.
"Рынок совместного потребления в Китае в 2016 году превысил $333 млрд, а число занятых в этом секторе достигло 50 млн человек, или около 5,5% от общего количества трудоустроенных в стране. Китай является признанным азиатским лидером в развитии этой сферы экономики. Она растет по 40% в год и к 2025 году превысит 20% китайского ВВП", - сообщило осенью 2017 года агентство «Синьхуа».
Мировым лидером по внедрению совместного потребления в жизнь общества является Амстердам. Жители и муниципалитет Амстердама планирует полностью перейти на экономику совместного потребления к 2030 году.
Вероятно, чтобы помочь реализации плана по росту благосостояния граждан России, стоит задуматься на всех уровнях и об общинном хозяйствовании, что значительно шире, чем совместное потребление.
