Минфин жёстко мотивирует госкомпании к получению прибыли

Министерство ужесточает контроль над результатами работы государственных предприятий, предлагая новые показатели оценки действий менеджмента. Убыток может стать причиной депремирования наряду с другими новыми требованиями. Может ли это быть признаком новой волны приватизации или является технократическим действием ведомства, рассуждает SULARU.

Убыток компании с госучастием может стать фактором депремирования для ее руководства. Прописать это в ключевых показателях эффективности предложил Минфин, сообщил "Интерфакс" со ссылкой на источник, знакомый с обсуждением вопроса. Министерство считает необходимым внести изменения в методические указания и утвердить их распоряжением правительства РФ.

Кроме убытка другим негативным ключевым показателем эффективности может стать наличие просроченных обязательств перед бюджетом. Также Минфин предложил добавить показатели, ориентированные на соблюдение двух требований:

- ужесточение контроля над владением или приобретением непрофильных и иностранных активов госкомпаний;

- регулярный аудит и бенчмаркинг операционных и инвестиционных расходов с привлечением независимых от компаний аудиторов.

Кроме этого, Минфин считает необходимым уточнить ещё один "негативный показатель", а именно заменить «превышение установленного советом директоров лимита чистого долга над доналоговой прибылью» на «отношение объема совокупного долга к прибыли до вычета налоговых и процентных платежей и амортизации», то есть ввести другой показатель налоговой нагрузки.

По мнению ведомства, замена позволит не искажать мотивацию топ-менеджмента госкомпаний. Компании с госучастием и так держат на счетах больше средств, чем в среднем по отрасли, а если продолжать использовать отношение чистого долга к доналоговой прибыли, то еще увеличат накопления, чтобы удерживать мультипликатор на нужном уровне.

Другой заменой должен стать отказ от премирования руководства госкомпаний в зависимости от выплаченных государству дивидендов. Ведомство повторило свою позицию, что менеджмент госкомпаний влияет на размер дивидендов лишь косвенно. Поэтому корректнее использовать показатели рентабельности и возврата на капитал.

Nota bene

Совсем смелое предложение министерства, считает SULARU. В том смысле, что почти новое в рамках стимулирования заинтресованности руководства компании в прибыли. В мемуарах советского директора, опубликованных на нашем сайте, автор писал:

«К этому времени (1986 год) показатель «прибыль» уже стал основным отчетным показателем, с тенденцией быть главным. Однако пока главными показателями, за которые награждали и снимали с работы, оставались натуральные показатели в виде количества произведённого продукта».

Это надо было очень упорно размышлять над мыслью о прибыли, чтобы предложить изменения в 2018 году, повторяющие требования даже советской экономики. Следует сделать и короткое замечание о «бенчмаркинге». Сравнение показателей предприятия со среднеотраслевыми или с показателями лидеров отрасли старо как мир. В упомянутых мемуарах оно тоже указывается и теоретически является прямой обязанностью генерального директора, главного экономиста и начальника производства компании, которые добросовестно заботятся о прибыльности предприятия.

То, что бенчмаркинг становится обязательным с привлечением независимого эксперта, принципиально ничего не поменяет, только добавляет затраты в расходную часть бюджета государственной компании. Если руководство недобросовестно, то и тысяча внешних «проверяльщиков» не поможет. А если добросовестно, то они нужны только в качестве пятого колеса для телеги. Последнее хорошо описывает старый анекдот про консультантов.

Пастух и консультант

К пастуху приезжает мужчина в дорогом костюме и говорит:
- Если я тебе сообщу количество овец в стаде, ты отдашь мне одну?
Удивленный пастух отвечает:
- Ну давай.

Тогда приезжий через GPS определяет свои координаты, через спутниковый интернет запрашивает сверхчёткие фотографии указанного места из космоса. Фото со спутников отправляются в лабораторию, которая обрабоатывает изображения и добавляет данные в сетевое хранилище. Через удалённый доступ профессионал подключается к базе данных, копирует данные в электронную таблицу и производит скрупулёзный расчёт. Через пару минут результат распечатывается в цвете на миниатюрном принтере. Получается достаточно увесистый доклад, в котором утверждается, что в стаде 81 овца.

Пастух впечатлён:
- Точно! Именно столько овец в отаре. Выбирай любую!
Мужчина выбирает одну и грузит ее в багажник. И тут пастух ему говорит:
- Послушай, а если я угадаю, кем ты работаешь, ты мне её вернешь?
Немного подумав, мужчина соглашается, и пастух заявляет, что видит перед собой консультанта и поясняет, что угадать было легко:
- Это было просто. Ты появился, когда тебя не звали, просишь плату за ответ, который известен, и ты ни хрена не смыслишь в моей работе, так как вместо овцы попробовал забрать мою собаку.

Контроль за госкомпаниями

Но, возможно, не всё так просто. Никоим образом не отрицая значение назависимого аудита или консалтинга, например, Счетная палата РФ неоднократно подтверждала эффективность своей работы, SULARU совсем не понимает их роль на госпредприятиях в указанном министерством финансов смысле.

Но прежде, чем продолжить мысль, вероятно, следует указать, что усиление контроля за руководством госпредприятий вообще является тенденцией, которая не возникла на пустом месте. В корне проблемы лежит низкая отдача от инвестиций, или как формулирует Минфин РФ – плохие «показатели рентабельности и возврата на капитал». Однако попытка решить системообразующий вопрос, скорее, напоминает непонятное экспериментирование с разными инструментами, применимость которых ищется путём проб и ошибок, совсем как в случае с подготовкой нацпроектов.

Итак, бенчмаркинг и аудит в представлении Минфина неотделимы друг от друга, так как выявляют и дополняют информацию друг друга. Аудит вскрывает истинные финансовые и производственные результаты деятельности компании, а бенчмаркинг позволяет сравнить такие результаты с «эталонными» характеристиками лидеров отрасли в России и в мире. Конструкция с первого взгляда выглядит законченной и не имеющей недостатков.

Однако с таким суждением можно и не согласиться, переведя тему в немного другую плоскость, а именно к конечной цели предлагаемых изменений. Настолько ли сейчас зависят показатели успешности госкомпаний в плане отдачи от инвестиций от деятельности их руководства, или как в случае с дивидендами имеется только косвенное влияние, выявляющее институциональные ошибки? Является ли премирование или депремирование директоров достаточным поводом для коренной перестройки работы проблемных предприятий? Является ли вскрытие накопившихся проблем через независимый (а не государственный) аудит и бенчмаркинг стимулом к развитию предприятий?

SULARU не имеет однозначных ответов, но убеждено, что, когда федеральная власть мыслит революционно, но опережает подготовку местных властей, результат определенно непредсказуем. Такая же логика относится к госпредприятиям, которые вроде как планируют сократить вдвое, оставив только стратегически важные.

Для определения стратегически незаменимых компаний аудит не нужен, как не нужен бенчмаркинг, это проистекает из сферы их деятельности. Расходы на независимую оценку станут расходами без нужного результата.

Для запуска развития госпредприятий инвентаризация их положения также не нужна (она нужна исключительно Минфину для душевного спокойствия). Нужны проектные менеджеры (антоним к слову «финансист», поэтому Максим Орешкин – неоднозначный министр экономического развития) и достаточное финансирование перехода их текущего положения в желаемое, если уже запланировано инвестиционное наступление.

Но если Минфин, как заядлый шахматист, через мотивацию менеджмента заранее страхуется от неудач будущего масштабного увеличения инвестиций через стимулирование «правильного» экономического мышления, то это тоже не вопрос аудита или подготовки руководителей госпредприятий, а вопрос достаточной экспертизы отобранных инвестиционных проектов, включая экспертов правительства.

Независимая экспертиза

SULARU также напомнит, что изначально независимая экспертиза потребовалась для того, чтобы инвесторы компаний, чьи акции обращаются на бирже, могли с большим доверием относиться к результатам деятельности предприятия. В государственном же предприятии государство владеет компанией. Зачем здесь независимый аудитор, если пары дотошных налоговиков или представителей экономического подразделения ФСБ РФ будет «за глаза»? В чем сермяжный смысл дополнительных трат государственных денег на оплату дорогостоящих коммерческих специалистов?

Сведя вместе всё вышесказанное, SULARU делает вывод, что предложения Минфина направлены вовсе не на рост эффективности менеджмента государственных предприятий. Действия укладываются в логику новой волны «приватизации», но максимально лишенную (в рамках деловой удачи) прежних недостатков.

Компания продаётся дорого, когда она имеет растущую прибыль и эта прибыль подтверждена независимой оценкой, совсем как в случае с возможным первичным размещением акций. Интересно, что Минфин де-факто побуждает руководителей госпредприятий к работе себе во вред. Достижение или приближение к показателям отраслевых лидеров приведёт к автоматическому рассмотрению возможности приватизации госкомпании, а это в подавляющем большинстве случаев будет означать смену руководства. Сложно подозревать директоров в неспособности сложить два плюс два, так что мера будет частично саботироваться теми, кто не желает увольняться.

Conclusio

Недавно Минфин дал простые и полезные советы российским регионам. Сейчас он обратил внимание на госпредприятия. Подозрительная активность министерства может быть либо частью обширного плана, либо технократическими действиями, значение которых SULARU преувеличивает. А может быть совсем всё просто, аудиторы и консультанты просто пролоббировали в министерстве изменения и сейчас ожидают роста госзакупок их услуг.