Леса в огне: Медведев вводит личную ответственность губернаторов
Медики часто говорят, что надо лечить не симптомы, а болезнь. Ежегодные огромные лесные пожары в Сибири - тоже больше симптом, чем болезнь, хотя полностью "вылечить" явление не удастся никогда. Введение личной отвественности не устранит системные сбои. Но у чиновников не так часто принято искать бревно у себя в глазу, если можно поискать соринки в чужом и раздать ценные указания подчиненным.
Премьер РФ Дмитрий Медведев во время совещания с вице-премьерами заявил, что главы субъектов федерации должны взять под личный контроль ситуацию с пожарами в регионах. По его словам, надо «не говорить какие-то общие слова, показывать пальцем наверх, а лично заниматься этим вопросом»
Вместе с тем Медведев признал, что регионы нуждаются в помощи. Он поручил главе Минприроды Дмитрию Кобылкину вместе с коллегами лично прибыть на места пожаров, которые сегодня едко описала русская служба BBC: «Сибирь окутал дым лесных пожаров, которые никто не тушит». Последнее является преувеличением, но ситуация контролируется действительно плохо.
Ситуация с пожарами
Региональные чрезвычайные ситуации (ЧС) были введены в пяти субъектах Российской Федерации. Наиболее сложная обстановка в Иркутской области, Красноярском крае, Республике Саха (Якутия) и Бурятии. Площадь лесных пожаров в зоне контроля (где пожары можно не тушить - см. ниже) составляет 2,7 млн га, что на 12% больше уровня прошлого года.
В тушении пожаров в зоне охраны в помощь региональным силам задействовано 95% личного состава федеральной «Авиалесоохраны» и вся имеющаяся техника. Работы по тушению пожаров в России сегодня ведутся на площади почти 100 тыс. га (100 га = 1 кв. км).
«Для недопущения распространения огня дополнительно из соседних регионов в Красноярский край уже переброшено 100 человек – профессиональных десантников. И ещё 100 в помощь готовы направить с Северо-Запада. Ждём решения региональных комиссий по чрезвычайной ситуации и готовы отправлять», - отметил Кобылкин.
По его словам, по состоянию на конец июля уже закуплено порядка 5 тыс. единиц техники, еще тысячу поставят до конца года. Кобылкин заявил, что пострадавших в результате пожаров на данный момент нет.
Для сибирских регионов основной причиной пожаров являются сейчас сухие грозы. В связи с неблагоприятным прогнозом предстоящего пожароопасного периода объём соответствующего финансирования регионов был увеличен на 22%, в том числе на обеспечение пожарной безопасности.
В свою очередь глава МЧС Евгений Зиничев доложил премьер-министру, что для тушения лесных пожаров на территории двух федеральных округов задействовано пять воздушных судов МЧС. В Красноярский край отправляется аэромобильная группировка ведомства из Хакасии и Кемеровской области. В готовности к перебазированию находится 10 воздушных судов МЧС, в том числе семь самолетов и три вертолета, а также курсанты Сибирской пожарной спасательной академии и специалисты Сибирского спасательного центра МЧС.
Сибирь в огне
Некоторые удаленные лесные пожары, если они в теории не угрожают населенным пунктам и объектам экономики и находятся в так называемой «зоне контроля», не тушат. Если в зоне контроля возник пожар, региональные власти вправе принять решение, что его тушить экономически нецелесообразно, и не выделяют на это средства. Это происходит не автоматически - решение по каждому конкретному случаю принимается региональной комиссией по чрезвычайным ситуациям.
Но понимание словосочетания «вправе не тушить» бывает разное. Например, губернатор Красноярского края Александр Усс назвал ситуацию в регионе сложной, но не критичной, и заявил, что во всем мире пожары на труднодоступных территориях тушатся естественным путем - дождями. По мнению губернатора, самолет МЧС Бе-200 с десятью тоннами воды проблем не решит, а затраты на его работу будут "огромными".
"Если у нас зимой холодная погода и возникает метель, никому же не приходит в голову топить айсберги, чтобы у нас было потеплее. Вот нечто похожее, думаю, применительно и к лесным пожарам. Дело не только в правительстве, дело в том, что это обычное природное явление, бороться с которым бессмысленно, а может, даже где-то и вредно", - объяснил губернатор.
Зона контроля - название лукавое
«Зоны контроля» – название лукавое, пишет Григорий Куксин, руководитель противопожарного отдела Greenpeace России. Из названия следует, что на этих территориях что-то контролируется. На самом деле это выделенные зоны лесов, где ведётся лишь космический мониторинг за пожарами. Эти территории находятся либо вне зоны авиапатрулирования, либо на самой его границе: нет смысла тратить деньги на авиаобнаружение пожаров, если их не будут тушить.
Зоны контроля – это огромные площади. В них попадает 49% земель лесного фонда России, в основном на северо-восточных территориях страны. В некоторых случаях вся площадь региона - это зона контроля, а не охранная зона: почти вся Чукотка, очень большая часть Якутии и так далее. Почти все тундровые и лесотундровые пожары попадают в зону контроля, и их никто не тушит.
Формально зона контроля устанавливается там, где ущерб не может быть большим. Это леса, не представляющие хозяйственной ценности, которые не будут осваиваться в обозримом будущем. В этих зонах не должно быть населённых пунктов, земель под лесозаготовку и т.д. В реальности это не так. Когда выделялись зоны контроля, в них попало довольно большое количество населённых пунктов.
Когда в зону контроля попадает населённый пункт, это может быть очень отдалённый посёлок. Тем не менее там живут люди, они ведут хозяйство. Если пожар никто не тушит, значит, он будет развиваться бесконтрольно, и если будет сильный ветер, то возможность спасти людей снижается.
Когда в зону контроля попадает участок, где заготавливают лес, это тоже неправильно: получается, что заготавливать древесину мы там можем, а доставить пожарных – почему-то нет. Когда сгорает этот лес, мы обычно не считаем это потерями. Однако арендатор будет требовать либо возмещения убытков, либо возможности срубить столько же деревьев в другой части леса. То есть мы теряем и лес в зоне контроля, и тот лес, который ещё не сгорел.
Ау, где логика?
Ситуация с зонами контроля является не совсем правильной как с точки зрения экономической целесообразности, так и с точки зрения здоровья россиян. На региональной комиссии по ЧС рассматриваются возникшие пожары, поскольку это зона контроля. Пока пожары маленькие, туда можно послать парашютистов, может быть, добраться даже наземными средствами, чтобы купировать ЧС в зародыше.
Но принимается решение - тушить не надо. Проходит неделя, и возгорания превращаются в огромные пожары, тушение которых требует на два порядка больше сил. Они подходят к населенным пунктам, создают задымление, угрожают здоровью и жизни людей. Тогда принимается решение ввести режим ЧС, бросить все силы на тушение, задействовать федеральный резерв.
Но ведь это те же самые пожары, от тушения которых регион отказался всего неделю назад. Когда лесной пожар горит в условиях экстремальной жары 2019 года, засухи и сильных ветров, очень странно думать, что потом легко и просто получится его потушить. Фактически сперва создаются условия для ЧС, а дальше начинается героическая борьба с ней.
Иногда это недальновидность, иногда ошибка или корыстный интерес по освоению федеральной помощи. В случае с пожарами этого года в Сибири расчёт, если судить по словам Усса, был на то, что как-нибудь само обойдётся, что пойдут дожди и огонь погаснет.
Здесь, конечно, можно вернуться к проблеме прогнозирования погоды в России, к значению для экономики страны прогноза погоды, который в самом широком смысле изучается в рамках «Экономической метеорологии» (см. статью «Росгидромет предупредил о риске выхода из топ-10 стран по точности прогноза»). То есть изучается в рамках науки, на которую в России почти «забили».
Но даже не углубляясь в азы рационального экономического поведения и проблему безграмотности, можно добавить несколько практических замечаний. Во-первых, указывает Григорий Куксин, из-за климатических изменений всё труднее делать какие-либо прогнозы. А во-вторых, пожары сами могут существенно влиять на погоду.
Есть исследования, которые говорят, что крупные пожары – начиная с не самой большой по сибирским меркам площади горения в десять кв. км – могут влиять на региональную погоду, на то, как будут двигаться атмосферные массы, выпадут или не выпадут осадки. То есть пожар сам может создавать условия, когда погода способствует развитию пожара.
Всегда будут пожары, до которых дотянуться невозможно. В условиях дефицита ресурсов всегда придётся выбирать, какие пожары тушить, какие – нет. Но по самой своей сути зоны контроля – это от бедности, а нет от какой-то продуманной экологической или лесохозяйственной идеи. Даже среди богатых лесных стран очень немногие могут позволить себе роскошь тушить всё. В России мы вынуждены принимать их наличие.
Но часто границы зон контроля проходят прямо по границам промышленных рубок. Получается, что до этого места тушим, а отсюда – уже нет. А до этого «отсюда» вполне можно добраться даже на тяжелой технике. Если бы речь шла только о территориях, до которых нельзя долететь малой авиацией из-за запаса топлива, вопрос бы так остро не стоял. Пожары оттуда почти никогда не могут прийти к населённым пунктам.
Ситуация вопиющая
Но ситуация совсем другая. Сейчас выясняется, что в зонах контроля – например, в Якутии – проводились профилактические выжигания, продолжает Куксин.
«Получается, что зажечь там мы можем, а тушить – нет. Происходит это потому, что местным властям надо выполнять план по выжиганиям. Отчитаемся сразу по площадям: одну спичку бросил – и план на год выполнен. А на выполнение плана какие-никакие деньги заложены. И вот сочетание дремучих мифов в головах, планов, на которые выделяются деньги, коррупционной составляющей по списанию этих денег превращается в абсолютное безумие: устраивать пожары там, где мы не в состоянии их потушить», - пишет руководитель противопожарного отдела Greenpeace России
В данный момент зоны контроля дают нам около 90% площадей всех лесных пожаров в России. При этом весной площадь пожаров из года в год уменьшается. Но летом ситуация остаётся практически неизменной. То есть весной более-менее контролируется и количество пожаров, и их размер. А летом – пожары огромные по площадям. Если пожар никто не тушит, то он расходится на огромные площади, горит очень долго.
Получается, что объективно снизив количество возгораний информированием людей и сменой их представлений, никак не получается повлиять на то, сколько леса в итоге сгорит, поскольку принимаем решение "не тушить" и сами проводим выжигания в зоне контроля. Сгорит столько, сколько при данной погоде сможет сгореть.
