Маленькие хитрости производителей ввергают экономику в большой хаос

Снижение производителями количества, объёма или веса товара в упаковке при сохранении отпускной цены кажется почти привычным и незначительным явлением. Однако уже сейчас понятно, что практика, получившая повсеместное распространение, угрожает экономической стабильности может и поболее высокой инфляции или безработицы.

Согласно недавней оценке российского подразделения исследовательской компании GfK, в России с 2012 по 2018 годы производители FMCG товаров, то есть ширпотреба или товаров повседневного спроса, уменьшили размер своих упаковок на 7-20%.

Например, на полках магазинов можно встретить широчайшую гамму емкостей, отличных от «классических» объемов. Так, производители молока теперь часто разливают продукцию в ёмкости меньше одного литра. Их объём обычно колеблется в диапазоне 920-985 мл. А производители пива очень зауважали емкость в 450 мл вместо традиционных 500 мл.

В GfK явление «незаметного» повышения удельной стоимости продукции называют даунсайзинг (от англ. «уменьшать размер»), но оно всё-таки меньше отражает суть явления, чем привычный для SULARU термин «сжимфляция» (калька от англ. shrinkflation - словослияние сжимание» [веса, количества или объема] + инфляция).

Для потребителей снижение производителем количества, объёма или веса товара в упаковке при сохранении цены является скрытой инфляцией. И, пожалуй, только в Новой Зеландии статистическая служба скрупулёзно следит за изменением упаковки при расчёте индекса потребительских цен. Остальные страны уделяют явлению пока недостаточно внимания.

Сжимфляция известна с 1970-х годов, когда стагфляция (словослияние стагнация + инфляция) в США вынудила производителей заняться манипулированием с содержанием продукции в упаковке при сохранении её прежнего внешнего вида. Сегодня мы познакомимся с британским взглядом на общемировое явление, который добавляет любопытные подробности.

Хаос в экономических моделях

Пару лет назад британские любители шоколада почувствовали влияние решения покинуть Евросоюз. Когда фунт стерлингов подешевел на валютном рынке, транснациональные компании стали получать на британском рынке меньше прибыли на одну плитку шоколада, произведенного вне Британии, пишет The Economist.

Вместо того, чтобы поднять цену за шоколад, некоторые решили "сократить шоколад" за ту же цену. Знаменитые горные пики на плитке Toblerone стали заметно менее многочисленными (Mondelez, производитель Тоблерона, отрицает влияние Brexit).

Другие товары также пострадали от сжимфляции. Так рулоны туалетной бумаги стали покороче, а тюбики зубной пасты - поменьше. Угроза пресловутого Brexit сделала явление более заметным в Британии. Но оно удивительно распространено в мире, что следовало бы учитывать статистикам и регулирующим органам.

Каждый студент-экономист на первом курсе знакомится с графиком спроса и предложения, который размещает цену продукции на оси ординат, а её количество на оси абсцисс. Если спрос падает, то фирмы могут либо продавать меньше товаров по текущей цене, либо снижать цены, чтобы поддержать продажи.

Но сбор данных налоговыми органами или интернет-торговлей онлайн, который упрощает обработку статистической информации, показывает, насколько плохо классическая модель отражает современную реальную динамику цен на рынке. Цены на потребительские товары ведут себя иначе.

Диего Апаричио и Роберто Ригобон из Массачусетского технологического института подготовили доклад, который помогает разобраться в вопросе. Фирмы, которые продают тысячи и тысячи товарных позиций, не предлагают их по тысячам различных цен. Все цены на эти товары концентрируются вокруг всего дюжины или двух ценовых точек.

Посетите веб-сайт модного бренда H&M, и вы найдете ошеломляющий массив предметов за £9,99: шляпы, шарфы, бижутерию, ремни, сумки, плетённые браслеты, сатиновые галстуки, одежду для домашних питомцев и многое другое. Товары в другом большом массиве стоят £6,99, ещё в одном - £12,99.

Когда продавцы меняют цену на товарную позицию, они, как правило, не изменяют её немного, а помещают товар в другой ценовой массив. Авторы доклада называют это явление «квантовым ценообразованием» (квантовая механика выросла из наблюдения, что свойства субатомных частиц не меняются вдоль континуума, а, скорее, попадают в дискретные состояния).

Не менее удивителен тот факт, что цены на товарные позиции меняются крайне редко. По предположению Апаричио и Ригобона, розничные торговцы требуют от производителей попадания продукции в определены ценовой массив, чтобы соответствовать потребительским ожиданиям.

В результате производители меняют некоторые характеристики товаров. То есть, учитывая достаточно частые изменения в рыночных условиях, например, увеличение затрат на оплату труда или изменение валютных курсов, фирмы предпочитают «перестраивать» продукт под цену, а не менять стоимость для потребителя. Производители могут сделать производственный процесс менее трудоемким или чуть уменьшить вес шоколадной плитки.

Центральные банки начинают ощущать последствия описанных тенденций. Инфляция не так сильно реагирует на экономические условия, как раньше. Если взять относительно свежий пример, то дефляция во время Великой рецессии после кризиса 2008 года была удивительно мягкой и недолговечной. Когда американская экономика в 2016 году вышла из рецессии, инфляция осталась ( и остаётся до сих пор) ниже целевого уровняФедеральной резервной системы в 2%.

И это несмотря на крайне низкий уровень безработицы в США, который последние три года не превышает 5%! В своем недавно опубликованном ежегодном докладе Банк международных расчетов, клуб центробанков, размышлял, что квантовое ценообразование и связанные с ними явления помогают лучше учитывать такие тенденции.

Но отказ фирм от повышения цен может быть не только следствием, но и причиной вялой инфляции. Когда цены на все товары растут из год в год на четыре, пять и более процентов, как в 1970-х и 1980-х годах, то производители могут легко индексировать стоимость своих товаров в соответствии с инфляцией, не отпугивая потребителй.

Скачок стоимости пива на 6% в этом году вряд ли испугает покупателей, если в прошлые годы цена ежегодно росла на 5%. Они не побегут в конкурирующие торговые сети в поисках более выгодного предложения. Но изменение цены на 1% после нулевой инфляции в прошлые годы может спровоцировать покупателей на интенсивный шоппинг.

Таким образом, низкая инфляции, наблюдаемая во многих развитых экономиках, может сделать цены «липкими». Чтобы компенсировать "залипание", фирмы находят другие способы переложить на покупателей свои издержки, например сделать продукцию меньшей по объему или более низкой по качеству.

Пострадали и рынки труда. Заработная плата, как известно, является не менее «липкой» для работодателей, особенно в сторону снижения. В экономике с низкой инфляцией способность уменьшать реальный фонд оплаты труда за счет повышения средней заработной платы ниже инфляции теряется. Это также имеет серьезные макроэкономические последствия.

Экономисты обвиняют "липкую" заработную плату в том, что она провоцирует безработицу во время длительных рецессий. Столкнувшись со снижением спроса, фирмы, которые не могут сократить заработную плату для поддержания рентабельности, предпочитают не снижать цены на свою продукцию, а сокращать производство. Другими словами, они увольняют работников.

Но у находчивых фирм есть и другие варианты (своеобразная версия уменьшения плитки шоколада для рынка труда). Некоторые компании сокращают расходы за счет условного «роста производительности труда». Заставляя работников перерабатывать, компании увеличивают объем производства на одного работника.

Очень примечательно, что рост производительности труда в развитых экономиках в настоящее время имеет тенденцию к падению во время экономического бума и к росту во время рецессий и кризисов, что является прямо противоположностью той тенденции, которая наблюдалась 30-40 лет назад, когда инфляция была высокой.

Фирмы могут реагировать на давление рынка ещё одним способом, когда законодательство позволяет сокращать дополнительные привелегии, доступные работникам. Торговая сеть Asda недавно объявила о планах сократить британским рабочим праздничные премии.

Другие компании в странах с почасовой оплатой манипулируют с графиками работ. Исследования, опубликованные в 2017 году, показывают, что возможность иметь гибкий график труда, изменяя количество трудочасов для отдельного работника, позволяет сэкономить до 25% от фонда оплаты труда.

В странах, где нет почасовой оплаты, вроде России работодатели предпочитают при заключении трудового договора четко разделить зарплату и бонусы за выполненные работы. В тяжёлые времена бонусы можно отменить. А в хорошие времена работодатель повышает бонус, не увеличивая зарплату, делая оплату труда всё более «липкой» от года к году.

Рост неопределенности

Если сжимфляция и сопутствующие явления происходят в достаточно больших масштабах, то практика изменения внутренних характеристик товаров вместо их цены может внести дополнительный хаос в существующую систему национальных счетов.

Статистические учреждения стараются учитывать изменения характеристик продукции, но постоянно сталкиваются с методическими и практическими сложностями. Для корректного отслеживания сжимфляции нужно значительно усиливать прослеживаемость движения товарных потоков в экономике.

Но тот же Росстат пока не наладил нормальный обмен данными с ФНС, которая получает информацию с контрольно-кассовых аппаратов. Справедливости ради заметим, что статистическая служба обещает автоматизировать расчёт инфляции в 2020 году. Но готова ли службе ещё и методически, пока остаются опросом.

Центральные банки во всём мире привыкли реагировать на большие колебания в показателях инфляции, занятости, оплаты труда и экономического роста. Но сжимфляция маскирует реальный уровень колебаний, вводя регуляторы в заблуждение, которое чревато принятием ещё более неоптимальных решений.

Повсеместное распространение явления наносит вред и рядовым потребителям. Если раньше инфляция ставила перед трудным выбором, куда эффективнее потратить ограниченный семейный бюджет, то сейчас появилась новая путаница. Сжимфляция сократила ясность в отношении перспективы реального роста зарплат и сохранении качества привычных товаров. Проще говоря, оценка перспектив изменения привычного уровня жизни стала еще менее надёжной.