SULARU во ВКонтакте SULARU в Яндекс.Дзен SULARU в Blogger SULARU в GoogleNews SULARU RSS
темы

Российская экономика 2019. III квартал

Если главными словами, характеризующими экономику во II квартале 2019 года, можно назвать «неопределенность» и «абсурдность», то в июле-сентябре пальму первенства перехватило, пожалуй, слово «бессмысленность».

Российская экономика 2019. III квартал
фото: pixabay

«Транснефть» с 1 июля возобновила поставки нефти по трубопроводу «Дружба» в полном объеме. Загрязнение нефти в экспортном трубопроводе стало для России одной из ключевых историй всего 2019 года. Когда Всемирный банк (ВБ) в октябре в очередной раз ухудшил прогноз по росту российской экономики, то одной из причин пересмотра было названо замедление промышленной активности в I полугодии из-за соглашения ОПЕК+ и приостановки экспорта по нефтепроводу «Дружба».

Ущерб от чрезвычайной ситуации не подсчитан до сих пор. Об этом в конце декабря рассказал журналистам министр энергетики РФ Александр Новак. Он в очередной раз подчеркнул, что «речь идет не о запредельных суммах», но благоразумно постеснялся повторить своё заявление от 15 мая, в котором оценил ущерб от загрязнения нефти меньше чем в $100 млн.

«Транснефть» в ноябре сообщила, что зарезервировала для выплаты компенсаций 23 млрд рублей. По официальному курсу на 31 декабря 2019 года - 61,9057 руб. за $1 - это соответствует $371,5 млн. SULARU позволит усомниться в достаточности резерва из-за пары соображений. Во-первых, 1 июля мы попробовали сделать собственную оценку убытков - получилось, что минимально возможная сумма ущерба начинается от $510 млн. Во-вторых, «Транснефть» подчеркнула, что на выплаты смогут рассчитывать только партнёры, которые документально подтвердят негативные последствия и их размер.

В переводе с юридического на нормальный язык это означает, что «Транснефть» оставляет за собой право судить о сумме справедливой компенсации в рамках прямых убытков. Другими словами, можно ожидать многочисленные судебные разбирательства, так как российские компании-экспортёры, нефтеперерабатывающие заводы и другие зарубежные покупатели нефти однозначно будут настаивать на возмещении не только прямого ущерба, но и упущенной выгоды.

Июль

Всемирный банк в начале июля представил доклад, в котором его эксперты доказали статистически значимую корреляцию между размером государства (население и/или территория) и уровнем коррупции. Банк порекомендовал крупным государствам вести более строгий мониторинг за деятельностью чиновников и жестче наказывать коррупционеров.

При этом эксперты ВБ признались, что не могут объяснить механизм выявленной ими взаимосвязи. Тогда SULARU в очередной раз изумилось ограниченности кругозора специалистов банка (и за что им регулярно вручают Нобелевские премии по экономике?) Не опровергнутое до сих пор обоснование дал ещё в 1991 году Сид Мейер в своей гениальной компьютерной игре «Цивилизация»: всё зависит от расстояния между региональными центрами и столицей государства.

Мейер ввел показатель «расстояние до столиц» для усложнения игрового процесса, но и в реальной жизни есть масса доводов для такого умозаключения. Например, в 2018 году была озвучена идея переноса столицы Дальневосточного федерального округа из Хабаровска во Владивосток. Вице-премьер и полпред президента в ДВФО Юрий Трутнев тогда заявил, что перенос столицы позволит провести ротацию управленцев, то бишь разорвать «возможные в России» коррупционные связи местных элит.

В качестве ещё одного примера можно вспомнить про доказанное ослабление уровня контроля за деятельностью местных отделений министерств и ведомств при увеличении расстояния до Москвы. Так, Банк России по этой причине вдвое сократил количество сотрудников банковского надзора в регионах, централизовав все основные операции в столице.

К сожалению, непротиворечивое объяснение механизма выявленной ВБ взаимосвязи (не достойны ли мы теперь Нобелевской премии?) радости SULARU не принесло. Россия - крупнейшая в мире страна по территории. И это, в силу доказанности корреляции между коррупцией и размером страны, банально означает, что коррупционные явления в РФ никогда не исчезнут и борьба с ними бессмысленна. Жаль, ведь коррупция имеет четко выраженный негативный экономический эффект.

В обзоре I квартала 2019 года мы уже упоминали, что Россия ухудшила положение в Индексе восприятия коррупции Transparency International. Рассматривая оценку международного антикоррупционного движения, мы вспомнили про интересный казус декабря 2017 года. Тогда Генпрокурор РФ Юрий Чайка рассказал о росте коррупции в стране, а председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин данные о росте коррупции опроверг.

Другими словами, можно прийти к грустному умозаключению, что системного противодействия коррупции в России нет, так как не работает алгоритм «анализ - целеполагание - планирование - действие» (АЦПД). Вряд ли с чем-то можно нормально бороться, если не понимать уровня проникновения этого загадочного чего-то, не анализировать причины явления и не иметь никакой другой программы противодействия кроме малоэффективного ужесточения уголовного наказания.

Иногда очень хочется опустить руки и последовать житейской мудрости профессора ВШЭ Симона Кордонского. По его словам, коррупция - совсем не беда в России, так как она и не коррупция вовсе, а сословная рента. Социолог указывает на естественность наличия сословной ренты в поместном государстве. И пока Россия остаётся таким государством, борьба с коррупцией будет бессмысленной, затратной и бесперспективной. Кстати, SULARU взглядов Кордонского не разделяет, но упомянуть такое мнение считает нужным.

Когда речь заходит о возможных сбоях в алгоритме «АЦПД», то нельзя не вспомнить про желание Минэкономразвития повысить производительность труда в России. Желание вполне разумное (см. подробнее обзор II квартала 2019 года). Однако при наличии и даже начавшейся реализации национального проекта по повышению производительности анализ текущей ситуации произведён не был.

В июле 2019 года Росстат расписался в невозможности точно оценить производительность. Не вдаваясь в подробности объективных методических сложностей, с которыми столкнулась статистическая служба, заметим одно: ни одно другое ведомство или министерство не «почесалось», чтобы помочь статистикам преодолеть хотя бы часть обнаружившихся проблем.

Например, Федеральная налоговая служба «отбазарилась» - по другому не скажешь - в духе, что она сожалеет о безграмотности коллег в области бухгалтерского учёта. При этом налоговики добавили, что у них проблем нет, они якобы всё знают и действуют только в рамках Закона (как будто это не норма для федеральной службы). К сожалению, в России приверженность корпоративным или ведомственным интересам вместо заботы об общих бывает настолько велика, что просить управленцев услышать друг друга беcсмысленно.

Это же - глухоту или нежелание услышать оппонента - можно увидеть и в порядком поднадоевшем споре между Минэкономразвития и Банком России о причинах замедления экономического роста. Эту тему SULARU довольно подробно отобразило в статье «Российская экономика 2019. Новая парадигма». Поэтому только напомним, что глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина заявила о достижении экономикой России «структурного потолка» именно в июле 2019 года.

Важнейшей темой июля стали и лесные пожары в Сибири. Напомним, что на территории России находятся 20% мировых лесов. Пожары – главная причина потери лесов. По данным Федерального агентства лесного хозяйства РФ, в 2015-2018 годах площадь пожаров увеличилась в 2,4 раза. Работы по тушению или профилактике лесных пожаров осложняет недостаток финансирования лесохозяйственных мероприятий.

По оценке ВБ, в случае успешной реализации национального проекта «Экология» ценность леса как источника древесной продукции и поставщика экосистемных услуг увеличится. Это также повысит роль России как экологического донора планеты. В 2017 году леса России (без учета резервных лесов) обеспечили поглощение почти 640 млн тонн эквивалента CO2. Другими словами, они предотвратили ущерб для мирового сообщества на сумму более $500 млрд при консервативной оценке в $33 за тонну эквивалента СО2.

В целом тремя самыми интересными событиями июля, по версии SULARU, были:
- обвинение якутского журналиста в воздействии на подсознание читателей;
- внесение в Госдуму спорного законопроекта о повышении акцизов на вино;
- закрепившаяся тенденция к укреплению рубля в 2019 году.

Август

В силу разных причин август считается самым популярным месяцем для отпуска во многих странах. И Россия здесь не исключение. Может быть именно по этой причине август 2019 года выдался относительно спокойным на фоне января-июля. С некоторой натяжкой можно сказать, что все главные события, включая захватывающий саммит G7, происходили где-то за пределами российских границ.

И снова тишь. И снова мир.
Как равнодушье, как овал.
Я с детства не любил овал!
Я с детства угол рисовал!

На фоне внутрироссийской августовской благодати даже намерение Сбербанка сменить логотип можно зачесть как событие выдающееся по причине того, что оно является очередным мазком на широкой картине довольно пугающей цифровой трансформации экономики. Развитие бренда сопровождает превращение крупнейшего банка страны в универсальную технологическую платформу.

Социологические опросы по всему миру показывают, что люди доверяют интернет-компаниям меньше, чем банковской индустрии. Тем не менее современные зарубежные и российские банки почти поголовно стремятся к трансформации в универсальные технологические платформы. А крупные интернет-компании наоборот стали финансовыми посредниками, превращаясь из магнита для талантов в общественных изгоев.

Уже в декабре SULARU переведёт любопытную статью The Economist «Технологии: пессимизм vs прогресс», которую дополнит своими комментариями, почему современная цифровая трансформация пугает. Конечно, мы знаем, что опасения человечества в отношении развития технологий являются привычной частью исторической модели. И обычно всё заканчивалось более-менее хорошо в долгосрочной перспективе.

Однако есть пара сформулированных нами аргументов, которые не позволяют согласиться с посылами, что «история в целом учит оптимизму» и «всё закончится привычно хорошо»:
- современная экономика изменилась бесповоротно по отношению к концу XX века: ключом к пониманию изменений является революция в нематериальных активах, сделавшая устоявшееся представление об экономике несостоятельным,
- все элементы прежнего консенсуса экономистов скреплялись понятием «человеческий капитал»: маргинальные (не входящие в мейнстрим) экономисты провели серию удачных атак на это понятие и подорвали его убедительность.

Поэтому историческое описание соотношения «капитал-инновации-труд» несомненно требует переоценки. Другими словами, «исторический» аргумент об оптимизме является не очень убедительным, а «экономический» - не очень состоятельным. В условиях неопределенности сохранять оптимизм сложно. Остаётся только верить. А вопрос веры - это уже личный выбор каждого и к критическому анализу отношения не имеет.

Возможно, читатель в продолжение темы технологий вспомнит, что в августе в «Единой России» поддержали введение четырехдневной рабочей недели и заявили о готовности начать разработку соответствующего законопроекта уже в сентябре. Бессмысленная инициатива возникла из-за слов председателя правительства России Дмитрия Медведева, который в июне на 108-й сессии Международной организации труда предположил, что в будущем общество перейдет на четырехдневную рабочую неделю из-за технологического прогресса.

Глава правительства РФ напомнил собравшимся, что предприниматель Генри Форд в начале XX века сократил рабочую неделю с 48 до 40 часов и получил впечатляющий рост производительности труда. В качестве свежего примера Медведев упомянул новозеландскую Perpetual Guardian, которая после введения четырехдневной рабочей недели с сохранением зарплаты получила рост производительности труда в пересчете на час рабочего времени на 20% при весьма значительном снижении «уровня стресса у сотрудников».

Не оспаривая многовековую тенденцию замещения труда капиталом (так немного правильнее называть обсуждаемый эффект), не можем не объясниться, почему считаем инициативу законодателей бессмысленной. Причина банальна - Трудовой кодекс РФ не запрещает работодателю при желании перейти хоть на однодневную рабочую неделю. Но очереди из желающих пока не наблюдалось. Зачем депутаты решили поторопить события при наблюдаемой естественной безработице (полной занятости) в экономике, не очень понятно.

Расслабляющее влияние августа сказалось не только на законодателях. Народные защитники из Общероссийского народного фронта обратились тогда к Министерству труда и социальной защиты России с рекомендацией внести поправки в Трудовой кодекс РФ и разрешить штатным сотрудникам время от времени работать удаленно. Данную инициативу можно скорее назвать даже не бессмысленной (законодательство не мешает и сейчас оформить письменно дистанционную работу), а вредительской.

Если поправки будут приняты, то нормальный рабочий процесс пострадает. Вместо того, чтобы обратиться с устной просьбой к начальнику, работник фактически заставит работодателя заниматься административными делами: рассмотреть заявление работника, поставить визу, подключить отдел кадров, подписать одноразовое допсоглашение к трудовому контракту, составить акт сдачи-приёмки работ. Подобное «счастье» разве кому-то нужно?

В целом тремя самыми интересными событиями августа, по версии SULARU, были:
- выход исследования об уменьшении упаковки товаров повседневного спроса на 7-20% в период с 2012 по 2018 годы;
- продолжение дискуссии о будущей конфигурации российской электроэнергетики (итоги дискуссии мы подводили уже в декабре);
- рыночное наступление искусственных алмазов и противодействие традиционных производителей, среди которых заметной фигурой является АЛРОСА.

Сентябрь

Первый месяц осени довольно ожидаемо после августовского затишья открылся острым вопросом: «Должно ли государство помочь деньгами стагнирующей экономике?» Опрошенные «Известиями» маститые экономисты давали самые интригующие ответы. С некоторыми оговорками они сошлись во мнении, что стоит. Однако в рецептах преодоления застоя экономисты довольно сильно разошлись.

По сути их рассуждения были продолжением главного экономического спора 2019 года в России: «Что делать и, главное, кто виноват?». SULARU продолжает считать этот бесконечный спор бессмысленным, так как он строится прежде всего вокруг роста ВВП, а этот показатель сам по себе почти лишен смысла. Ну вот какое дело типичному жителю России до увеличения размера национальной экономики, если это не сказывается на количестве денег в его кошельке?

Конечно, наше мнение никто не спрашивал, и в середине сентября главный спор 2019 года расширится: в его орбиту войдёт дискуссия о размере и направлении расходов из Фонда национального благосостояния (ФНБ) в 2020 году. Минфин, Банк России, национальные и международные эксперты начнут азартно искать ответ на вопрос: «ФНБ России вырос – и вот что теперь с этим делать?»

Очищая словесную баталию об использовании средств ФНБ от излишней серьёзности, SULARU попыталось тогда понять, что происходит на самом деле: «Каковы мотивы играющих сторон?» Перебрав многочисленные гипотезы, мы нашли ответ в «бородатой» английской шутке про русалочку.

Сидели как-то два рыбака - на их месте можно представить Минфин и ЦБ - на Темзе. Один из них неожиданно поймал прелестную русалку - будущий экономический рост. Повертев её в руках некоторое время, рыбак выбросил красавицу в воду до лучших времён - до 2021 года. Приятель спрашивает: «Но почему?». Другой рыбак мудро отвечает: «Но как?».

Главный вопрос с ФНБ, который мучил монетарные и финансовые власти, - как потратить средства, не раскачивая шаткую лодку макростабильности. Ещё проще его можно интерпретировать следующим образом: «Сколько денег можно потратить внутри России без угрозы всплеска инфляции?» Спорщиков в конечном итоге рассудил Международный валютный фонд (МВФ), который смягчил рекомендации в отношении использования средств ФНБ внутри России.

Тем не менее МВФ оставил жёсткую формулировку, что любое использование ресурсов ФНБ внутри страны должно быть ограничено жесткими лимитами и строгими правилами управления фондом, обеспечивающими эффективный отбор проектов и рыночную доходность вложений. Таким образом, системным ограничением остаётся всё та же низкая отдача от инвестиций.

Грубо говоря, настоящая дискуссия ведётся вовсе не о трате денег. Всё гораздо запущеннее. Множество экономистов и чиновников подозревают о бессмысленности масштабных государственных инвестиций хоть из ФНБ, хоть из госдолга, хоть из бюджета. Они предупреждают, что эти траты могут стать деньгами, которые закопают в землю, в прямом (дороги и инфраструктура) и переносном смысле (в здравоохранение и образование).

Но, к счастью, есть и эксперты, которые говорят: «Ну да есть проблемы с отдачей от инвестиций. Ну да есть сложности с коррупцией. Однако кто не рискует, тот не пьёт шампанское». Нашей редакции их позиция ближе. Мы пишем про «застой» и «болото» с 2017 года. И до сих пор ситуация не сдвинулась почти ни на йоту. Если появились условно «лишние» деньги на развитие, то их надо пытаться тратить.

Сложной и, по мнению SULARU, радостной темой сентября стала активизация интеграции России и Белоруссии. Напомним, что интеграция буксует со времён первого президента России Бориса Ельцина. И до сентября 2019 года никаких особых надежд на ускорение серьёзных интеграционных процессов не было. Теперь надежда есть, хотя и довольно зыбкая. Но подробнее на эту тему стоит поговорить в следующей части рассказа о 2019 годе, когда доберёмся до декабря.

Российское подразделение германского автоконцерна Volkswagen - ООО «Фольксваген Груп Рус» - начинает третью фазу локализации производства в России, сообщил в сентябре глава компании Маркус Озегович на открытии «Недели поставщиков» концерна в Калуге. По его словам, в рамках третьей волны на российских дорогах появятся два совершенно новых автомобиля, разработанных инженерами концерна специально для России.

Это событие можно назвать хорошим примером взаимовыгодного компромисса. Для его достижения Минпромторгу РФ пришлось отложить светлую идею 100% импортозамещения в автопроме (а нужно ли это полное замещение?), но взамен были привлечены новые прямые иностранные инвестиции в автомобильную отрасль. Удачная сделка при объективной невозможности достичь большего. Не без своих недостатков, но правильная.

Напомним, что импортозамещение в целом, а не только в автопроме, в России некоторое время было настоящей разрушительной идеей фикс. В результате Всемирный банк в своём докладе 2017 года о положении дел в аграрном секторе, оговорившись про заметные успехи, заметил: «Главная отличительная черта господдержки России заключается в том, что бюджетные расходы ориентированы, прежде всего, на частные блага в ущерб общественным. В результате, например, цены на молоко в России выше мировых цен, а цены на свинину выше, чем в Германии».

Согласно работе от июля 2019 года экономистов Натальи Волчковой и Полины Кузнецовой «Сколько стоят контрсанкции: анализ благосостояния» политика продуктового эмбарго обходится российским потребителям в 445 млрд руб. в год, то есть около 3000 руб. с каждого россиянина. При этом за пять лет запрета на ввоз западной сельхозпродукции успешное импортозамещение произошло только в трех товарных группах – мясо птицы, свинина и помидоры. Под успешностью экономисты понимали снижение реалных цен ниже уровня 2013 г. с соответствующим ростом потребления.

С оговоркой авторы отнесли к примеру более-менее успешного замещения и говядину, но уровень её потребления и цены на неё еще не достигли предсанкционного уровня. В остальных 11 проанализированных продуктовых группах успехов в импортозамещении не было: реальные цены на товары выросли, а потребление сократилось. Возможно, стоит добавить, что правительство РФ проблему осознавало и приняло в июле 2019 года решение снизить НДС на плодово-ягодную продукцию до 10%.

Вообще, пожалуй, можно констатировать, что чиновничий угар в отношении импортозамещения к 2019 году пошёл на спад. Нет, от идеи полностью не отказались, а просто подуспокоились на тему «обгоним и перегоним Запад» и стали задумываться о компенсационных механизмах и системных ограничениях, которые должны сопровождать импортозамещение. Например, в доктрине продовольственной безопасности РФ требование о 100%-м замещении импортных продуктов, к счастью, отсутствует.

Комментируя работу Волчковой и Кузнецовой, на примере садоводства SULARU показало, что импортозамещение (в более общем смысле протекционизм) имеет комплексную природу, которая включает риски и возможности, вскрывает сильные и слабые стороны национальной экономической политики. Главное, мы убедились, что импортозамещение в РФ в целом работает, но нуждается в более продуманной поддержке.

В целом тремя самыми интересными событиями сентября, по версии SULARU, были:
- предложение разрешить покупать алкоголь по электронному паспорту;
- признание Минприроды того факта, что обеспечение интересов в Арктике невозможно без метеорологии;
- заявление Германа Грефа, что большинство международных организаций должны умереть.

В Контакте Twitter Одноклассники WhatsApp Viber Telegram E-Mail