Лукашенко: подлецы из "сахарного дела" признались во всём добровольно
По словам президента Республики Беларусь, признания от директоров четырёх белорусских сахарных заводов добились без избиений, "гнобления" или засовывания пальцев в двери. Тем не менее на фоне подобного специфичного опыта главы белорусского государства непроизвольно хочется вспомнить слова легендарного прокурора СССР Вышинского. Он говорил, что принцип «чистосердечное признание - царица доказательств» совершенно неприемлем для права и судебной практики.
Фигуранты так называемого "сахарного дела" сотрудничают со следствием, сообщил во вторник президент Республики Беларусь Александр Лукашенко. По информации белорусских СМИ, правоохранительные органы в рамках расследования задержали 11 человек.
В частности, указывает «Интерфакс», были задержаны директор Скидельского сахарного комбината Дмитрий Егоров, директор Городейского сахарного комбината Михаил Криштапович, директор Слуцкого сахарорафинадного завода Николай Прудник и директор Жабинковского сахарного завода Виктор Миронов.
Господин Лукашенко раскритиковал прессу, которая выступила в защиту подозреваемых, не разобравшись в сути дела. Наверное, президент Беларуси считает своё мнение единственно правильным хотя бы до вынесения решения суда.
«Судите сами, какие они были добрые. У меня ни к кому нет личных претензий, я защищаю интересы государства. И знаете, что еще просто бесит: когда ты там сражаешься за эту копейку по нефти, газу, металлам, еще по чему-то, здесь пытаемся достроить, чтобы люди зарплату имели, эти подонки внаглую средь бела дня воруют. Разве это нормально? Ненормально. Поэтому это наука для всех директоров», - заявил Лукашенко.
В чём конкретно заключается наука для всех честных и никогда не воровавших директоров Белоруссии, президент Лукашенко не уточнил. По его словам, в течение суток «замели всех - это была моя жесткая команда». Задержанные сразу начали давать показания и, как говорится, раскололись до самого конца.
«Все дали показания. Никто их не гнобил, не бил, пальцы в дверь не засовывал - посадили и сказали: «Только правду»! Все написали, с кем были связаны, кому возили, кому давали. Провели обыски - собственности немерено: там десятки самых современных автомобилей, квартиры десятками, особняки и огромное количество денег», - сказал Лукашенко во время рабочей поездки в Добруш.
По словам Лукашенко, была и еще одна афера, связанная с тарой. Злоумышленники создали свое предприятие, «и эту тару для сахара у этого предприятия закупали». Цены они тоже завышали и делили маржу. «Вот поведение этих директоров», - добавил президент Беларуси.
А рынок не пробовали организовать?
Самую оригинальную фразу президент Беларуси сказал чуть ранее, когда объяснял суть махинации «талантливых мошенников» в лице «сахарных генералов» и аргументировал преступный характер их деятельности:
«Они создали в Москве "прокладку" - торговый дом. Поставили туда своих. С заводов по бросовым ценам продавали торговому дому белорусский сахар. Те, увеличив цену, продавали на рынке. Разницу взятками отдавали директорам заводов […] Часть по какой-то там увеличенной цене возвращалась в Белоруссию. Может быть, сахар даже не вывозили в Москву и обратно не завозили. А документы шли туда, переоформляли, и здесь прямо с заводов на наш рынок поставляли этот сахар с маржой. А потом эту маржу делили на взятки. Это что, нормально?»
Шаг 1. «Создали в Москве торговый дом со своим руководством». При организации торгового представителя в другой стране обычно назначают на место руководителя вызывающего доверие человека.
Поставить «своего» - это само по себе не преступление, но действительно может стать таковым, если организованное преступное сообщество создаёт компанию изначально с преступным умыслом. Пока ни мы, ни Лукашенко окончательно знать этого не можем - решение должен вынести суд.
Шаг 2. «Те, увеличив цену, продавали на рынке. Разницу взятками отдавали директорам заводов». Торговая наценка является нормальной практикой - без неё вообще бы не было торговли.
Понятно, что торговая наценка не является преступлением. Но сейчас по сути речь идёт об отмывании денег и последующем получении нелегального дохода. Взятки здесь быть в теории не может, так как взятка от подчиненного непосредственного руководителю - от «своего» к директорам - носит в описываемой конструкции немотивированный характер.
Проще говоря, предполагаемое преступное сообщество желает получить незаконный доход и ставит специального человечка для проведения махинации. Последний и так выполняет поручения начальства, за что ему давать взятки «на верх»? А вот делиться нелегальным доходом он обязан по определению.
Шаг 3. Главный. «Часть по какой-то там увеличенной цене возвращалась в Белоруссию». То есть коммерсанты-злоумышленники ставили некую завышенную цену на сахар в России и поставляли его в Республику Беларусь.
При этом в России летом 2019 года цены на сахар упали до пятилетнего минимума. То есть продажа сахара на российском рынке по завышенной цене являлось непростой задачей для коммерсантов из Беларуси. Видимо, по этой причине часть сахара отправляли обратно в страну его производства.
В Белоруссии коммерсанты умудрялись полностью распродать сахар по завышенной цене. Что можно сказать? У возможных злоумышленников наблюдался либо коммерческий талант в продвижении товаров на конкурентном рынке, либо белорусский рынок нельзя назвать конкурентным. В последнем случае покупатель вынужден «брать, что дают».
Ещё одним важным соображением является суть производственной деятельности. Во-первых, четыре сахарных завода - это совсем не мало для небольшой Беларуси, сравнимой с Московской областью. Чтобы не произошло затоваривание рынка, часть продукции надо «выпихнуть» на экспорт. Торговый дом в Москве - логичное решения для организации экспорта.
Во-вторых, для координации действий на зарубежном рынке национальным производителям однотипного товара лучше объединиться. Сравните предложение полпреда президента в СФО о поставке сибирского зерна в Китай. Торговый дом в Москве обслуживал сразу четыре белорусских завода.
В-третьих, нельзя слишком прямолинейно понимать термин "себестоимость продукции". Если представить товарную партию в 100 тонн сахара, то для выполнения финансово-производственного плана можно продать и 90 тонн, если покупатель купит товар по соответствующей цене. Как мы предположили выше, в Белоруссии такой ход реализуем.
Оставшиеся десять тонн - это формальный бесценок, который формирует производственные стоки, зачастую распродаваемые за упомянутый Лукашенко «бесценок». Собственно подобная распродажа не является преступлением, если только не мыслить в рамках экономических законов СССР (но тогда было другое государственное устройство). Но преступлением может быть последующее незаконное распределение полученного дохода.
Шаг 4. «Может быть, сахар даже не вывозили в Москву, а документы подделывали». Словосочетание «может быть» говорит о незнании президентом Лукашенко реальной схемы - странно, ведь директора «раскололись полностью». Но если подобная схема существовала, то подделка документов довольно строго наказывается в большинстве стран мира.
В любом случае SULARU, не видя документов, не будет однозначно поддерживать кого-то в обозначенном президентом Лукашенко «преступлении века». По идее, вину подозреваемых должен определить суд. Однако глава Республики Беларусь уже вынес свой приговор, назвал задержанных подлецами, сослался на их чистосердечное признание и обозначил данный случай как урок для белорусских хозяйственников.
Вместо заключения
«Такая организация следствия, при которой показания обвиняемого оказываются главными и - еще хуже - единственными устоями всего следствия, способна поставить под удар все дело» (цитата Вышинского А.Я. из монографии «Теория судебных доказательств в советском праве», 1941).
По словам академика Вышинского, прокурора СССР, принцип «чистосердечное признание - царица доказательств» совершенно неприемлем для советского права и судебной практики.
«Действительно, если другие обстоятельства, установленные по делу, доказывают виновность привлеченного к ответственности лица, то сознание этого лица теряет значение доказательства и в этом отношении становится излишним. Его значение в таком случае может свестись лишь к тому, чтобы явиться основанием [...] для понижения или усиления наказания, определяемого судом».
От себя SULARU добавит лишь то, что одновременное признание обычно тёртых жизнью руководителей реальных промпредприятий выгладит не совсем красиво. Раньше нормальный директор переживал не один выпад со стороны правоохранительных органов и продолжал более-менее спокойно работать. Может нынче в Белоруссии директора пошли какие-то хлипкие?
Но последнее предположение, учитывая немолодой возраст большинства задержанных руководителей, выглядит несколько притянутым за уши. Всё-таки для приличия белорусский КГБ мог для начала получить признание лишь у трех из четырёх обвиняемых. И да, мы сильно надеемся, что все признания были получены в присутствии опытных адвокатов, которые ознакомились с предъявленными их клиентам обвинениями.
