Американские войны за историческую правду

Борьба за изучение в средней школе критической расовой теории является частью вековой традиции. Чья версия истории США победит в этот раз?

Многие американские родители возмущены новой школьной программой, пишет The Economist. Политики обеспокоены тем, что педагоги навязывают ученикам не-Американскую историю. Прогрессисты (последней волны) настаивают, что обновленная версия учебной программы отражает американскую реальность, которую не следует скрывать от детей.

Обе стороны ожесточенно спорят на школьных собраниях, а учителя находятся под перекрёстным огнем родителей. В центре нынешней дискуссии вроде бы стоит узкий вопрос о «критической расовой теории» (CRT). Но жаркие споры можно назвать и очередной фазой в многолетней войне за историческую правду.

За последнее столетие школьную программу США критиковали по-всякому, называя её про-британской или про-марксистской. CRT, из-за которой ломают копья в этот раз, возникла в 1970-х как критический анализ законодательства США. Сторонники учения подчеркивали роль системного расизма, отделяя его от индивидуальных намерений, при воспроизводстве социального неравенства.

Институт Голдуотера, консервативный аналитический центр, который борется против преподавание CRT в школе, описывает набор её идей следующим образом: «Она /неубедительно/ утверждает, что все события и идеи вокруг нас... должны быть объяснены с точки зрения расовой идентичности».

Эта цитата, возможно, стала бы сильным аргументом в споре, если бы консерваторы не злоупотребляли её повторением. Её произносят к месту и не к месту: как при обсуждении институционального расизма, так и при обсуждении любого культурного разнообразия.

Журнал EdWeek писал, что двадцать шесть американских штатов ввели меры, ограничивающие изучение CRT в государственных школах. Дебаты идут и на федеральном уровне. Семь сенаторов-республиканцев, в том числе лидер сенатского меньшинства Митч Макконнелл, повторно внесли в июне законопроект «О спасении американской истории».

Сенаторы требуют ограничить федеральное финансирование школ, которые строят учебную программу на информации проекта «1619». Проект поддерживается изданием New York Times и представляет собой набор эссе, который ставит рабство в центр истории основания и развития США. Он удостоен престижной Пулитцеровской премии, хотя и получил смешанные отзывы от профессиональных историков.

Республиканский законопроект, первый раз внесенный в июле 2020 г., носит скорее символический характер. Конгресс США почти не контролирует государственные и местные учебные программы. Данный законопроект вряд ли станет законом, ведь в Палате представителей и в Сенате существует демократическое большинство.

Тем не менее главный посыл сенаторов-республиканцев ясен как день. Сторонники республиканской партии твёрдо убеждены, что война с CRT — это отличная идея. Их не смущает, что попытки запретить преподавание теории в школе могут быть расценены как неконституционные.

Законопроект Теннесси, подписанный губернатором штата в мае, запрещает государственным школам преподавать концепции, которые способствуют «дискомфорту, вине, страданиям или другой форме психологического стресса (учеников)».

Закон штата Техас прямо запретил проект «1619». Закон запрещает учителям использование пропаганду проекта, а также любое обучение, «которое представляет собой форму расовых или половых стереотипов или указывает на вину по признаку расы или пола».

Закон Техаса не разрешает говорить ученикам, что «рабство и расизм являются чем-то иным, чем отклонением, предательством или неспособностью соответствовать подлинным основополагающим принципам Соединенных Штатов».

Закон штата Айдахо запрещает любому госучреждению, школе или колледжу «принуждать студентов лично произносить, принимать или придерживаться идей», что «отдельные лица ... несут солидарную ответственность за действия, совершенные в прошлом». В мае вице-губернатор Айдахо собрал целевую группу, «чтобы защитить нашу молодежь от бедствия CRT, социализма, коммунизма и марксизма».

Пока не ясно, насколько широко CRT проникла в школы. По данным Heritage Foundation, консервативного аналитического центра, 43% американских учителей знакомы с теорией, но только 30% из этой группы относятся к ней положительно (в целом примерно каждый десятый). Несмотря на это, Национальная ассоциация образования, крупнейший профсоюз Америки, недавно опубликовала заявление, признающее CRT.

Дискуссия о том, как рассказать национальную историю детям, может показаться новой, но он является частью вековой борьбы. Война началась сразу после того, как школьное образование стало обязательным во всех штатах США в 1918 году.

В 1920-х годах историк Дэвид Маззи был заклеймен как предатель за свой учебник «Американской истории». По мнению критиков, он «подорвал американский дух про-британскими искажениями истории революции и войны 1812 года».

По словам историка Гэри Нэша, противники Маззи говорили, что американские дети после прочтения учебника будут петь «Боже, храни Короля» вместо «Янки Дудл Денди». Попытки запретить книгу тогда не увенчались успехом: учебник был распродан миллионными тиражами.

Выберите свой собственный учебник

Были и другие яркие случаи. В 1930-х годах профессор педагогики Гарольд Рагг был обвинен консерваторами в «советизации наших детей». Критики утверждали, что его учебник фокусируется на американских социальных бедах и пропагандирует марксизм.

Эпоха Маккарти сопровождалась расследованиями в отношении учителей, якобы сочувствующих коммунистам. В 1970-х годах «войны за учебники» привели к насилию в Западной Вирджинии. Протестующие громили школы и ранили нескольких журналистов из-за книг со спорным мультикультурным содержанием.

Либералы также пытались ввести цензуру. В 1980-х годах Э.Д. Хирш, литературный критик и профессор, опубликовал список «Общих знаний для американских детей», который стал бестселлером New York Times. Либеральные критики обвинили Хирша в том, что он отдает приоритет достижениям белых мужчин и западноевропейским ценностям.

Возможно, наиболее схожей с сегодняшним днём стала ситуация с введением добровольных национальных исторических стандартов в 1990-х. Факультативная учебная программа, первоначально задуманная при администрации Джорджа Буша-старшего и продолженная при Билле Клинтоне, была высмеяна консерваторами.

Линн Чейни, жена бывшего вице-президента Дика Чейни, который тогда баллотировался на пост президента, заявила о неприятии стандартов в статье в Wall Street Journal под названием «Конец истории».

Миссис Чейни обвинила стандарты в надуманной «политкорректности» и посетовала на недостаточное представительство белых мужчин:
- герой Гражданской войны (и 18-й президент США) Улисс С. Грант был упомянут в стандартах один раз,
- Главнокомандующий армией Конфедерации Роберт Э. Ли — ни разу,
- чернокожая медсестра времён Гражданской войны США Гаррет Табмен - шесть раз.

Сенат США принял резолюцию, осуждающую добровольные стандарты. В результате факультатив упразднили. «Эти исторические войны всегда связаны с тем, что происходило в реальной политике в то или иное время», — говорит Гэри Нэш, который участвовал в разработке добровольных национальных стандартов.

Исследование Understanding America Study, национальное социологическое исследование, проведенное Университетом Южной Калифорнии, показало, что американцы признают важность гражданского образования для детей.

Большинство родителей любой партийной принадлежности согласны с тем, что детям важно узнать, как работает правительство (85%) и о требованиях к разным видам политического голосования (79%).

Партийные разногласия среди родителей начинаются по вопросу, кто должен упоминаться на уроках истории. Их мнения расходятся в отношении важности упоминания женщин (за это выступают 87% родителей-демократов против 66% родителей-республиканцев) и в отношении небелых (83% против 60%).

Разрыв во мнениях у родителей ещё больше по вопросу о расовом и социальном неравенстве. Большинство родителей-демократов заявили, что ученикам важно узнать о расизме (88%) и неравенстве доходов (84%) по сравнению с менее чем половиной родителей-республиканцев (45% и 37% соответственно).

Консерваторы склонны утверждать, что ученики должны изучать единую оптимистичную версию американской истории и что изучение отдельных классовых или социальных групп вызывает социальное напряжение.

«Критическая расовая теория разрушительна, потому что она выступает за расовую дискриминацию, расовую вину, основанную на вашей этнической принадлежности, а не на вашем поведении. Это отвергает фундаментальные идеи, на которых основана наша свобода», — объясняет Мэтт Бейенбург из Института Голдуотера.

Между тем американские либералы открыты для фрагментированной и менее лестной версии прошлого страны. Их точка зрения, похоже, набирает силу. «Народная история Соединенных Штатов» Говарда Зинна (рассказанная с точки зрения женщин и расовых меньшинств) была продана тиражом более 2 млн экземпляров с 1980 года.

Проект «1619» преподается во многих школьных округах, включая Чикаго. По данным Национальной ассоциации образования, девять штатов и округ Колумбия имеют законы или политику, устанавливающие учебные программы по многокультурной истории или этническим исследованиям.

Грег Лукьянов, президент Некоммерческой организации «Фонд индивидуальных прав в образовании», призывает либеральных американцев серьезно отнестись к проблеме консерватизма. Иначе они должны быть готовыми столкнуться с «ужасающим» всплеском крайне правого национализма:

«Эта война будет становиться более интенсивной по мере поляризация общества и деградации доверия. Если каждая последующая историческая война становится все более интенсивной, то где мы в конечном итоге будем через 10-20 лет?»

Историческая правда

Когда при переводе статьи (и заголовка) редакция использует словосочетание «война за историческую правду» вместо «историческая война», то мы, с одной стороны, поступаем не очень корректно. В английском языке слова «правда» в его русском значении не существует, и его употребление может быть спорным.

С другой стороны, американская ожесточенная дискуссия об истории разворачивается в контексте моральной оценки исторических событий (исторической правды), как и принято в русском языке. Чернокожее население считает правдой, а не истиной, вину белого населения США за рабство и расизм.

Соотвественно, рациональными аргументами, или научной истиной, эту веру, или ненаучное убеждение, в многовековую несправедливость не поколебать. Более того, присутствие моральной оценки неизбежно ведёт к известной путанице (см. защиту меркантилистов Кейнсом) между относительной и абсолютной оценкой прошлого.

Думать, что предыдущие поколения, верша историю, исходили из современных нравственных концепций или очевидных сегодня научных знаний - это сознательно допускать когнитивное искажение. Любой историк знает о разнице между относительной и абсолютной оценкой. Поэтому фразу «профессиональные историки дали смешанную оценку проекту 1619» следует читать как «историки про себя поржали, но высказались политкорректно, опасаясь за личную безопасность».

Кроме прочего, нельзя не заметить, что законодатели по обе стороны океана в чём-то удивительно похожи. Когда в июне американские законодатели предлагают законопроект «О спасении американской истории», они по сути ничем не отличаются от коллег из России.

Наши депутаты в июне приняли в третьем чтении законопроект, который «направлен на … обеспечение правовой защиты исторической правды (о Великой Отечественной войне)». Можно сказать, что формулирование ложных целей - это любопытная мировая тенденция:

• Американскую историю не нужно спасать, она уже произошла; американскую историческую науку тоже не нужно спасать, она вполне профессиональна. Возможно, сенаторам США стоило бы начать честную кампанию за единую учебную программу ради политических целей, но покушаться на конституции пока боязно.
• Российской исторической правде не нужна правовая защита, ведь это наша моральная оценка наших исторических событий; описать мораль законом ещё ни у кого не получалось. Мировой исторической правде не нужна российская правовая защита, так как она существует вне национальных границ. Возможно, депутатам стоило бы честно запретить национальные исторические правды соседних стран, но как это сделать, они пока не придумали.