Российский зерновой союз отрицает связь роста цен на зерно с подорожанием хлеба
Они растут по другим причинам, например, из-за роста цен на бензин, не очень убедительно утверждает глава организации Аркадий Злочевский.
Российский зерновой союз отрицает связь роста цен на зерно с подорожанием хлеба и хлебобулочных изделий. Организация считает, что цены на хлеб растут по другим причинам, пишет Финмаркет.
"Не очень объективно ссылаться на рост цен на зерно как на причину удорожания хлеба, цены на зерно сейчас поднимаются после достаточно длительного и динамичного падения, но в этот период падения мы не видели, чтобы падали цены на хлеб", - заявил президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский на пресс-конференции в Москве в среду 12 сентября.
По его словам, доля зерна в себестоимости хлебобулочных изделий и кормов для животных слишком мала.
"Зато серьёзно выросли другие издержки. Львиная доля зерна перевозится автотранспортом, стоимость бензина по сравнению с прошлым сезоном выросла на 50%", - пояснил глава Зернового союза.
Злочевский сообщил, что цены на зерно на внутреннем рынке продолжают рост, например, стоимость пшеницы достигла 11,5 тыс. рублей за тонну. Он не ожидает снижения цен в ближайшем будущем.
"Мировые цены снижаются, но мы считаем, что это временное явление. Сейчас есть тренд на падение, но он изменится, цены повысятся. Для того, чтобы достичь валютно-экспортного паритета, то есть соотношения стоимости рубля и цен мирового рынка с ценами внутреннего рынка, цены внутреннего рынка должны подрасти ещё как минимум на 1-1,5 тыс. рублей за тонну", - добавил эксперт.
Далее цены стабилизируются при условии, что мировые цены "застрянут" на текущем уровне и курс рубля стабилизируется.
Порассуждаем о ценообразовании
SULARU сомневается в словах Злочевского не столько из-за того, что рост цен на зерно не может не сказываться на конечной цене, а из-за того, что не была названа средняя доля сырья в себестоимости продукции.
Для начала напомним, что существует, например, термин «материалоемкость», под которым скрывается доля материальных затрат в конечной себестоимости продукции. Другими словами, все материальные затраты, включая муку, топливо и т.д., при анализе хозяйственной деятельности предприятия делят на общие затраты производства (можно и на выручку, что в данном случае непринципиально). Здесь главное не термин, а то, что существует объективный метод проверки высказывания эксперта.
Во-первых, нужно вычислить какова доля муки (вряд ли хлебокомбинаты сами её мелют) и какова доля бензина (скорее транспортных расходов) в конечных затратах на производство хлебобулочных изделий. Наверняка есть какой-нибудь отраслевой справочник со средними данными, но для простоты возьмем упрощенный пример из статьи РБК «Хлебное дело: как заработать на пекарне и булочной».
Там указаны месячные расходы мини-пекарни в размере 3685 тыс. рублей. Из них закупка сырья (пусть всё будет мукой) равняется 1200 тыс. рублей, а логистика (пусть всё будет бензином) – 325 тыс. рублей. То есть доля муки в общих расходах составляет 32,6%, а бензина – 8,8%.
Во-вторых, нужно вспомнить школьную арифметику и понять, что изменение первого показателя окажет большее влияние, чем второго. За год цены на пшеницу выросли с 7500 до 11500 рублей за тонну, то есть на 53%, а цены на бензин, согласно заявлению Злочевского, – на 50%. К себестоимости такие изменения добавят 636 и 163 рубля соответственно.
Есть вероятность, что эксперт подразумевал совсем другое. Он мог иметь ввиду, что в стоимости самого зерна заложены расходы на бензин по всей цепочке от производителя до потребителя, так как упомянул про автотранспорт и то, что он превалирует в перевозках такой продукции. И хотя прямая речь такого смысла не содержала, рассмотрим и этот вариант.
Если бы цена бензина имела решающее значение для формирования цены зерна, то не наблюдалось бы роста экспорта зерновых. По той простой причине, что перевозка зерна до портов, кстати ж/д транспортом, для поставки за рубеж была бы нерентабельна. А экспорт российского зерна при меньшем урожае в этом году бьёт рекорды, уменьшая внутренние запасы зерновых и подталкивая цены вверх.
Таким образом, продавцы зерна ориентируются, скорее, не на стоимость бензина, а на мировые цены. Не отрицая влияния роста цен на топливо, сваливать причины роста конечной цены на зерно только на него не корректно. Кстати, рассматривая рост цен на топливо весной, Минэкономразвития заявляло, что он окажет незначительное влияние на инфляцию - в десятые доли процента, хотя и повлияет на транспортные перевозки и посевную компанию.
До этого SULARU пробовало кратко проанализировать заявление Аркадия Злочевского. Но, вероятно, этого можно было и не делать. Когда эксперт с самого начала с полной серьёзностью говорит, что «в период падения цен на зерно мы не видим, чтобы падали цены на хлеб», то это выдаёт в нём недостаточную экономическую подготовку. Мы даже не будем вспоминать про «эффект храповика», про закон спроса и предложения и т.п. научную скукотищу.
Зададим только один последний вопрос: «Можно ли всерьёз воспринимать слова эксперта, который с 1991 года так и не понял, что он живёт в капиталистической экономике, когда продавцы пробуют максимизировать свою прибыль?»
