Импортозамещение в РФ работает, но нуждается в дальнейшей поддержке
За исключением помидоров, мяса птицы и свинины продовольственное эмбарго не смогло обеспечить россиянам достойной замены импортных продуктов, утверждают эксперты. На примере яблок можно увидеть, что настолько однозначное заявление не представляется полностью корректным.
Продуктовое эмбарго, введенное Россией в 2014 г., за пять лет привело к успешному импортозамещению только в трех товарных группах – мясо птицы, свинина и помидоры. Растущее внутреннее производство этих товаров действительно позволило обеспечить снижение цен ниже уровня 2013 г. с соответствующим ростом потребления
Политика контрсанкций обходится потребителям в 445 млрд руб. в год, то есть в 3000 руб. с каждого россиянина, пишут «Ведомости» со ссылкой на работу экономистов Натальи Волчковой и Полины Кузнецовой «Сколько стоят контрсанкции: анализ благосостояния».
С оговоркой авторы относят к примеру более-менее успешного замещения и говядину, но уровень её потребления и цены на неё еще не достигли предсанкционного уровня.
В остальных 11 продуктовых группах особых успехов в импортозамещении нет: реальные цены на товары выросли, а потребление сократилось. Сюда относятся фрукты, рыба и морепродукты, продукты мясопереработки и сгущенное молоко.
Показательным примером являются яблоки - главный фрукт для большинства россиян: их внутреннее производство, показавшее поначалу заметный рост, после 2016 г. стало падать. Потребление яблок в 2013–2018 гг. снизилось более чем на четверть, а цены заметно выросли.
Большая часть потерь потребителей – 374 млрд руб. из 445 млрд – превратилась в выручку российских производителей. Авторы доклада признают, что цифра, конечно, немалая. Однако делают вывод, что идея поддержки отечественных производителей, ставшая важным аргументом в пользу эмбарго, в целом себя не оправдала.
"Черный лебедь"
Версия Волчковой и Кузнецовой заслуживает внимания. Тем не менее она не кажется безупречной или неопровержимой. У австрийского философа Карла Поппера был любимый пример опровержимости какой-либо теории: если человек видел только белых лебедей, то он может заявить, что все лебеди белые; но появление одного чёрного лебедя полностью рушит это утверждение.
В нашем случае чёрным лебедем, пожалуй, является пример с яблоками. Авторы доклада довольно сильно ошиблись с сокращениям внутреннего производства, видимо, обратив внимание только на спад 2017 г. по сравнению с 2016 г. (710 тыс. тонн против 730 тыс. т).
Однако в 2018 году урожай вырос почти на 300 тыс. т до 1 млн т. В 2019 году Минсельхоз РФ прогнозирует прирост ещё на примерно 200 тыс. тонн в промышленном садоводстве (в личных хозяйствах ситуация с урожаем тоже прекрасная, но немалая часть его, к сожалению, пропадёт).
Также стоит обратить внимание на структуру внутреннего потребления яблок. По информации генерального директора исследовательской компании "Технологии Роста" Тамары Решетниковой, совокупное потребление яблок в России - 2,5–2,6 млн т в год, в том числе на товарном рынке - 1,7-1,85 млн т.
Если учесть, что импорт в 2018 год составил 845 тыс. т, а в 2019 ожидается на уровне около 700 тыс. т. (для сравнения импорт в 2013 году - 1,3 млн т), то внутреннее производство сейчас уверенно превышает импорт, что перед началом эмбарго казалось несбыточной мечтой, так как площади садов к 2012 году достигли в России исторического минимума.
Но отказаться от импорта в ближайшие годы у России всё-таки не получится, хотя есть сомнения, что такая цель реально стоит на госуровне (пороговое значение импортозамещения в доктрине продовольственной безопасности - 80%).
Более того, модернизация садоводства неминуемо (см. ниже) будет сопровождаться ростом розничных цен на яблоки, что и является важной причиной риска сокращения потребления. Чтобы противостоять дальнейшему росту цен, правительство снизило НДС на плодово-овощную продукцию с 20% до 10%.
Вопрос не столько производства
Во многом Волчкова и Кузнецова правы. Ситуацию в садоводстве нельзя назвать радужной несмотря на заметные успехи. Не будем углубляться в особенности садоводства (соотношение интенсивных и неинтенсивных садов; ежегодное увеличение площади садов; обеспеченность посадочным материалом; дифференциация субсидий производителям и т.п.).
Отметим, что главные проблемы обеспеченности собственной продукцией лежит в двух областях:
- производство товарных (коммерческих; лёжких) яблок высокого качества;
- недостаток современных хранилищ и логистических центров.
В современных плодохранилищах с регулируемой газовой средой яблоки хранятся в герметичной камере хранения, где снижается содержание кислорода и повышается уровень углекислого газа: яблоко перестает "дышать", получая за счет этого возможность храниться гораздо дольше, вплоть до мая-июня
По словам директора Национального плодоовощного союза Михаила Глушкова, таких плодохранилищ, где можно хранить яблоки длительный период, крайне мало: стоимость строительства такого объекта - порядка 60 тысяч руб. на тонну хранения, "что мало кто может себе позволить». Поэтому объем импорта высокотоварных яблок в РФ составляет порядка 50% от общего объема рынка.
«Мы примерно столько же яблок производим, но часть из них — на низкоинтенсивных садах, и в магазины попадают как сезонные: реализуютс по низкой цене, не хранятся и предназначены для быстрой продажи. Этих яблок достаточно много, но из-за того, что у нас нет нормальных объемов товарного производства именно высококачественного яблока, а также отсутствует достаточное количество хранилищ, в итоге мы имеем существующие объемы импорта», - считает Глушков.
Интенсивный сад
Массовая закладка садов началась в России в 2015 году. Даже интенсивные сады начинают плодоносить только на второй-третий год, а экстенсивные - на 5-7 год. Но погектарная субсидия (232 тыс. руб.) производителям до 2020 года предоставлялась без разделение по типу садов. Поэтому взлёт сборов только в 2018 году после некоторого спада в 2017 представляется вполне закономерным.
Несмотря на высокие затраты - капитальные вложения на один гектар превышают 5 млн руб. - темпы закладки садов интенсивного типа растут. Объяснение интереса производителей к интенсивному типу кроется в несравнимой урожайности двух видов производства (приблизительно в 2 раза).
Но высокая производительность для окупаемости закладки интенсивного сада должна сопровождаться хорошими продажами. Если же большая доля яблок уходит потребителю по ценам «сезонных», то рентабельность таких садов не будет настолько высокой, как рассчитывал инвестор.
Ситуацию вроде бы могло исправить современное овощехранилище, но «60 тысяч руб. на тонну хранения» при строительстве объекта - это стоимость 2-4 тонн урожая 2019 года, то есть невероятно большие и «длинные» деньги для рачительного мелкого и среднего садового хозяйства.
Поэтому никакого другого реального выхода кроме отдельной госпрограммы развития складской и логистической инфраструктуры SULARU представить не может. Нельзя сказать, что в Минсельхозе нет понимания ситуации, ведь строительство хранилищ ведётся. Но хотелось бы темпы их ввода ускорить.
Для примера, ООО «Сад-Гигант Ингушетия» - входит в десятку крупнейших производителей яблок - построило крупнейший в стране современный оптово-распределительный центр с хранилищем в его рамках. Проектная мощность последнего составляет 24 тыс. тонн. Но ведь дефицит мощностей по хранению плодо-овощной продукции по России, по данным Счётной палаты, составляет не менее 270 тыс. тонн, не считая продукцию личных хозяйств!
