Насколько теневая экономика обеспечила прирост собираемости налогов?

За исключением ТЭКа,табачной и алкогольной промышленности ставки налогов в экономике оставались в 2018 году неизменными. Уровень налоговой нагрузки в РФ в 2018 году формально почти не вырос в отличие от очередного резкого роста сбора налогов, который, по предварительной оценке ФНС, увеличился на 22%. ФНС обычно указывает на выход бизнеса из "тени" в качестве одной из главных причин. Но расчёт такое заявление ставит под сомнение.

Общий уровень налоговой нагрузки в РФ в 2018 году увеличивался исключительно за счет ТЭКа, алкоголя и табака. Федеральная налоговая служба (ФНС) отметила увеличение соотношения между оборотами лишь в этих секторах, пишет "Коммерсант". В значительной части несырьевых отраслей экономики отмечен рост уплаты налогов, не коррелирующий с ценовой конъюнктурой и динамикой цен. Неизвестно, продлится ли этот эффект и в 2019 году, так как резервы "обеления" бизнеса не безграничны.

По предварительной оценке ФНС, налоговые поступления по итогам 2018 года номинально вырастут на 22% после роста на 19,8% в 2017 году. Эти цифры не соотносятся ни с ожидаемой динамикой ВВП в 2018 году, ни с динамикой промпроизводства, ни с динамикой потребления. При этом ставки налогов в 2018 году повышались лишь в ТЭКе и подакцизных отраслях (табачная и алкогольная промышленность).

Динамика сборов ФНС за первые девять месяцев 2018 года между тем демонстрирует стабильный для большинства отраслей «уровень налоговой нагрузки». Он рассчитывается ФНС как отношение суммы уплаченных налогов к оборотам в экономике, рассчитываемых Росстатом.

По данным за три квартала, для юрлиц налоговая нагрузка составила 11,5% оборота, показатель вырос к 2017 года на 0,7 процентного пункта. Наибольший же рост нагрузки зафиксирован в ТЭКе с 45,4% до 52,1% за счет увеличения НДПИ. В подсекторе обработки "Пищевые продукты, напитки, табачные изделия» формально налоговая нагрузка даже сократилась — с 28,2% до 23,5%, но это скорее счетный эффект, объясняющийся сокращением производства табачных изделий и алкоголя на фоне роста акцизов.

Наконец, в отраслях, где ставки налогов не изменились, уровень налоговой нагрузки в 2018 году остался стабилен - 7,9% от оборота по Росстату. При этом фискальная нагрузка по соцвзносам за физлиц, рассчитываемая аналогично, даже немного снизилась у работодателя с 3,6% до 3,5% от оборота. Снижение нагрузки по соцвзносам произошло и в ТЭКе с 1,8% до 1,7%, и в обработке в целом с 2,2% до 2,1%.

“Ъ” ранее уже публиковал данные о стабильности в 2018 году налоговой нагрузки на доходы физлиц - совокупно она составляла в 2017 году 13,34%, в том числе по НДФЛ — 12,29% (оценок по 2018 году нет - декларационная кампания закончится только в апреле 2019 года).

Рассчитаем масштаб выхода из «тени»

SULARU отметит, что “Ъ” несколько ограничивает свой взгляд в плане стабильности налоговой нагрузки на граждан, когда говорит только об эффективной ставке налогов на доходы физлиц. Если взять имущественный налог и транспортный, то в 2017 году сборы по ним выросли на 51% и 17% соответственно. А если расширить временной отрезок, то в последние три года объем уплачиваемых гражданами налогов в России рос почти вдвое быстрее зарплат.

Что касается налоговой нагрузки на бизнес, то здесь ситуация представляется сложнее. «Коммерсантъ» однозначно добавляет важные мазки к картине за девять месяцев, но и здесь несколько упрощает картину в плане суждения о выходе из «тени».

SULARU напоминает, что ФНС традиционно объясняет взлёт многолетний собираемости налогов
- общим ростом ВВП,
- совершенствованием системы налогового администрирования,
- сокращением теневой экономики.

В плане администрирования глава ФНС Михаил Мишустин обозначал значение этого фактора на рост собираемости в сентябре 2018 года:

"По нашим оценкам, пятую часть от общего прироста налогов без учёта налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), а это порядка четверти триллиона рублей, обеспечило налоговое администрирование".

Другими словами, по итогам девяти месяцев прирост за счет администрирования составил 10,5%, если общий прирост был 2,4 трлн рублей. Мишустин также говорил в сентябре, что важна и структура сбора налогов. То есть стоит учесть, что 40% от общего прироста сборов обеспечили, по словам главы ФНС, нефтегазовые доходы, которые, вероятно, нужно не забывать вычитать при дальнейших расчётах.

Итак, от ФНС мы знаем три причины роста собираемости:
- рост ВВП в 2018 году составит 1,8%, то есть пропорциональное влияние показателя на прирост собираемости налогов теоретически будет около 311 млрд рублей если по итогам 2017 года она была на уровне 17,3 трлн рублей.
- налоговое администрирование обеспечит около 10,5%, или 399 млрд рублей, от прироста сбора налогов в 3,8 трлн руб. в 2018 году. 3,8 трлн рублей тождественно прогнозу ФНС прироста собираемости налогов в 22% в текущем году по сравнению с 17,3 трлн рублей в 2017 году.
- уменьшение теневой экономики тогда даст 3,19 трлн рублей (3,8 трлн общего прироста минус суммы роста налогов из-за первых двух причин), если не вычитать нефтегазовые доходы, а ограничиться простым объяснением значительного прироста собираемости от ФНС. Но это, пожалуй, не совсем правильно, поэтому 3,19 нужно умножить на 0,6, так как доля ненефтегазовых налогов составляет 60%. Получается, что выход компаний из «тени» принесёт дополнительные 1,91 трлн рублей по итогам 2018 года.

Если взять информацию «Ъ», что «для юрлиц налоговая нагрузка составила 11,5% оборота», то логично предположить, что ФНС легализовала оборот на 17,36 трлн рублей (1,91 трлн руб. / 11,5% * 100%). Для сравнения: ВВП России ожидается в размере менее 94 трлн рублей, а прирост показателя по итогам текущего года - в размере около 1,65 трлн рублей. При этом теневой сектор по разным оценкам составляет 30-50% ВВП (28-47 трлн руб.).

То есть за один 2018 год ФНС якобы выведет из «тени» где-то 36-61% нелегального оборота, что невероятно. Если учесть, что рост собираемости налогов в районе 20% происходит несколько лет подряд, то остаётся удивляться, почему в России до сих пор есть этот самый «теневой сектор при такой эффективности работы ФНС.

Налоговая нагрузка на легальный бизнес

Скажем мягко, цифра "обеления" от ФНС сомнительная из-за какого-то фантастического масштаба легализации. Такая цифра наводит на мысль, что часть роста собираемости налогов обеспечена вполне легальным бизнесом за счёт увеличения давления со стороны ФНС. Это косвенно подтверждают слова первого вице-премьера РФ Антона Силуанова.

"За счет более справедливого распределения налоговой нагрузки, более простого налогового администрирования мы рассчитываем получить дополнительно в бюджетную систему порядка 1% ВВП", - сказал он, выступая на международной конференции Высшей школы экономики в апреле 2018 года.

Оценка влияния администрирования у Мишустина в августе сего года (0,4 трлн рублей) и Силуанова в апреле текущего года (0,94 трлн рублей) заметно расходится. Причём последнее представляется более правдоподобным. SULARU также напомнит только два примера, как можно обеспечить «лучшее администрирование» сбора налогов путем увеличения давления на легальный бизнес. Первый пример рассказал сам глава ФНС Михаил Мишустин.

«Система контроля за возмещением НДС не позволяет фактически получить, экспортеру или компании, которая пытается получить вычет (по НДС), получить деньги из бюджета, если в цепочке любой поставщик не заплатил их», - сказал с улыбкой глава ФНС.

Это говорит о том, что ФНС отказывает в возмещении НДС любому честному бизнесу, если где-то в длинной цепочке производства продукции от сырья к готовому изделию нашелся один неблагонадежный хозяйствующий субъект. Или, ненароком, благонадежный бизнес-поставщик успел к моменту выпуска продукции разориться. Неудивительно, что требования бизнеса в отношении возврата НДС уменьшились в 2018 году в 8 раз.

При этом не секрет, что решения судов по налоговым спорам, включая возврат НДС, приобрели гораздо более «прогосударственный» характер. Налоговые инспекторы выигрывают споры, которые еще несколько лет назад были абсолютно бесперспективными для налоговых органов. И даже без учёта изменений в налоговом законодательстве, которое также постепенно изменяется.

В качестве второго примера SULARU напомнит, что в 2017 году в Налоговый кодекс РФ были внесены изменения по списанию на прибыль убытков прошлых лет. Если раньше налогоплательщик мог полностью обнулить прибыль, списывая убытки прошлых кризисных лет, то Законом РФ от 30 ноября 2017 г. N 401-ФЗ введен лимит на их списание. Теперь они могут уменьшать налоговую базу по налогу на прибыль текущего периода не более чем на 50% (п. 2.1 ст. 283 НК). Другими словами, у налоговиков появился мощный инструмент доначисления налога, который традиционно является третьим по размеру сборов в РФ.

И в качестве даже не примера, а экономического анекдота можно вспомнить про претензии ФНС к табачным компаниям, которых заподозрили в уклонении от уплаты налогов. ФНС заинтересовалась практикой, в рамках которой табачные компании создавали складские запасы продукции и в ноябре-декабре продавали их аффилированным с ними дистрибуторам. Искусственное наращивание продаж позволяло «фиксировать ставки акциза и минимизировать налоговую нагрузку».

Conclusio

Конечно, нельзя забывать, что последние годы вплоть до 2018 года бюджет в России был дефицитным. Дефицит фактически «съел» резервный фонд. И только рост нефтегазовых доходов в текущем году позволил получить профицит бюджета. Поэтому важность роста собираемости налогов для государства понятна.

Однако рост налоговой нагрузки (хотя и было обещание этого не делать) означает уменьшение средств у компаний, что в свою очередь ведёт к снижению инвестиционной активности. А это, в конечном итоге, сказывается на экономическом росте всей страны. Так повышение НДС в 2019 году замедлит рост ВВП, что признается всеми экономическими министерствами страны. Отличаются только оценки негативного влияния.