Бюджет России слишком "жесткий" для адекватного стимулирования экономики
Аудиторы Счётной палаты и эксперты ВШЭ не верят ни в ускорение роста экономики, ни в увеличение инвестиционной активности, ни в сокращение вдвое бедности к 2024 г. Сомнения это нормально, но без ответа остается вечный вопрос: «Что делать?».
Макроэкономический прогноз, на котором основан бюджет России на 2020 год и на плановый период 2021 и 2022 годов, не очень реалистичен, а сам бюджет слишком жесткий, пишут "Ведомости". Об этом предупредили аудиторы Счетной палаты (СП) и эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ), которые не верят ни в ускорение роста экономики, ни в существенный рост инвестиций, ни в сокращение вдвое бедности к 2024 г.
Надо заметить, что вышеназванные эксперты далеко не оригинальны в своих сомнениях. В заключении Комитета Госдумы России по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству также отмечаются существенные риски недостижения целей, поставленных в майском указе президента России Владимира Путина (Указ).
Более того, когда в сентябре Минэкономразвития РФ изменило концепцию прогнозирования, то стало очевидно, что экономический блок правительства принял довольно оптимистичную идею непременного исполнения Указа. В новом подходе сценарии прогноза отличаются толко сроками исполнения поручения главы государства. Возможность недостижения намеченных целей не рассматривается.
Излишний оптимизм
На то же самое указали и специалисты СП и ВШЭ. Все три сценария прогноза (базовый, консервативный и целевой), по сути, «являются целевыми и отличаются друг от друга лишь скоростью достижения целей майского указа президента Владимира Путина», пишет в заключении (.pdf) на проект бюджета Счетная палата.
По мнению аудиторов, некоторые показатели прогноза и вовсе противоречат друг другу. Например, одновременное ускорение роста ВВП и замедление промышленности, рост реальных располагаемых доходов населения и снижение зарплат, замедление мировой экономики вкупе с падением цен на нефть и ускорение роста российской экономики до 3,1% в 2021 г.
Минэкономразвития рассчитывает, что экономику простимулируют национальные проекты (СП и ранее сомневалась в успехе реализации нацпроектов) стоимостью почти 25,7 трлн руб. до 2024 г., структурные реформы и рост инвестиций. Так, по оценкам министерства, вклад структурных реформ в рост экономики составит 1,5 процентных пункта (п.п.) до 2024 г.
Но при расчетах министерство не совсем правомерно ориентировалось на развитые страны, а также на государства с другой структурой экспорта и экономической политикой, считает СП.
Аудиторы также указали, что ускорить рост реальных располагаемых доходов людей с 0,1% до 2,4% в 2024 г. не удастся. Минэкономразвития рассчитывает на снижение долговой нагрузки на граждан, но платежи по кредитам за 2019-2024 гг. вырастут в 1,86 раза, а в целом обязательные платежи - в 1,58 раза. Другими словами, бюджетную помощь бедным нельзя заменить дешёвыми кредитами.
Рост экономики
В попытке ускорить экономику власти делают ставку на бюджетные расходы. Но для прогнозируемого рывка бюджетная политика остается слишком жесткой (осторожной и консервативной), сказала директор Центра развития Высшей школы экономики Наталья Акиндинова. С 2020 до 2022 г. расходы федерального бюджета постепенно снижаются - с 17,3% до 16,9% ВВП. К 2022 г., по оценке ВШЭ, они сохранятся на уровне ниже докризисного - на 4% меньше, чем в 2014 г.
Функционально структура бюджета не меняется, предупреждают одновременно аудиторы Счетной палаты и эксперты Высшей школы экономики: производительные расходы, увеличивающие человеческий капитал, не только не растут, но и даже незначительно сокращаются по отношению к ВВП (ред.- по нашему мнению, разграничение производительного и непроизводительного труда, и как следствие расходов, введенное Адамом Смитом, - это одна из самых пагубных концепций в истории).
Несмотря на нацпроекты, снижаются по отношению к ВВП даже расходы на национальную экономику за 2019-2021 гг. В 2022 г. они фактически возвращаются к уровню 2019 г. Эксперты ВШЭ считают, что нужно дополнительно проанализировать риски невыполнения нацпроектов из-за недостатка финансирования и низкой исполнительской дисциплины ( ред. - исполнение расходов на реализацию нацпроектов и Комплексного плана модернизации и расширения магистральной инфраструктуры в первой половине 2019 года составило 32,4%).
Регионы и вовсе рискуют оказаться в критической ситуации. К 2022 г. расходы их бюджетов должны превысить уровень 2011 г. на 10%. Но доля трансфертов из федерального бюджета снижается с 17,9% в 2019 г. до 15,9% в 2022 г. - минимума с 2011 г., указывают эксперты ВШЭ. И хотя некоторая дополнительная помощь 10 отстающим регионам правительством предусматривается, но остаётся непонятным, как в таких условиях субъекты федерации смогут полностью финансировать нацпроекты.
Выводы экспертов
Меры правительства не решают главную проблему, указывают эксперты ВШЭ. Они не меняют ориентацию экономики на традиционные секторы, а предпринимательская активность в новых секторах экономики остается низкой. При этом участие России в глобальных цепочках добавленной стоимости сокращается.
Без решения таких проблем потенциальные темпы роста экономики, то есть темпы при естественном уровне безработицы и отсутствии структурных реформ, в ближайшие годы останутся в районе 1,7%.
Заключение
По мнению SULARU, критика экспертов не совсем к месту. Мы солидарны с прекрасным заявлением главы Сбербанка Германа Грефа, которое он сделал в сентябре 2019 года на Московском финансовом форуме.
"Россией управлять не сложно, но совершенно бесполезно [известное высказывание Александра II]. Проблема значительно более фундаментальная […] Нет бизнес-модели экономического роста страны. У нас нет консенсуса, что надо делать. Если нет консенсуса, "что" нужно делать, вопрос "как" вообще не стоит в повестке дня", - пояснил Греф.
Всемирный банк (ВБ) в свою очередь писал, что для ускорения роста экономики, необходимо прежде всего оживление инвестиционной деятельности (подробнее см. план Минэкономразвития - «Восемь мощных ударов для прорыва на экономическом фронте»). Также, по мнению ВБ, необходимо учитывать перспективы замедления потенциального роста в более долгосрочной перспективе по мере усиления демографического давления и накопления текущих структурных проблем, таких как отсутствие конкуренции.
Таким образом, нет никаких сомнений, что макроэкономический прогноз, заложенный в законопроект о бюджете России, является «довольно оптимистичным». Но правильный вопрос, вероятно, звучит совсем иначе: «Как запустить экономическую активность НЕ крупного бизнеса при отсутствии привлекательной доходности инвестиционных проектов внутри страны?». Почему-то под "структурными реформами" при стабильном профиците бюджета всегда понимается рост налоговой и неналоговой нагрузки на граждан, чтобы потом трансформировать изъятые из экономики деньги в госрасходы.
На этот вопрос никто реального ответа дать не хочет или не может. Вместо этого почти всегда упор делается на налоговое стимулирование, бюджетное субсидирование и защиту интересов крупных инвесторов. И только в заключении экономического комитета Госдумы прямо подчёркивается необходимость изменения приоритета экономической политики на развитие не экспортной деятельности, а внутреннего рынка (к сожалению, без сопровождения реальными рекомендациями).
